Что вы знаете про Витебск? «Славянский базар», Шагал, первый трамвай — что-то в этом роде, да? Расширим кругозор: в этом крае, а точнее в Бешенковичах, некогда трудились первые часовщики Беларуси, изготавливая изделия по швейцарским мотивам. В свое время мастера разбежались, станки рассыпались в прах, схемы превратились в пыль, а до нас дошел только сам факт. Роман же кажется прямым потомком этих часовщиков и продолжает дело предков.

@cherry_wood_watch

В седьмом классе собрал диван

Вторую зиму он будет встречать в этом гараже, где и находится наша «часовая фабрика». Первые шаги к ней начались в 2003 году, когда парень увидел, что мастера творят с обычным поленом. Мотивацию подкрепил преподаватель, и уже в седьмом классе шумилинский школьник соорудил себе целый диван. Такой вот старт.

— Двадцать лет назад я пришел на кружок деревообработки в Шумилино, откуда я родом. Там мы занимались деревообработкой с самых низов — обычной столяркой: делали ложки, лопатки, разделочные доски — в общем, постигали азы профессии. С первого дня и до конца учебы в университете я не пропустил ни одного занятия без уважительной причины. Мотивация была сумасшедшая.

Были феноменальные проблемы с инструментом и материалом, мне приходилось с обедов откладывать на пилы, ходить по стройкам и пилорамам, чтобы попросить остатки от производства гробов, заборов, крыш. Дерево заготавливали зимой: его было удобно возить на санях по снегу, — начинает Черкашин.

Если дерево худо-бедно можно было достать, хоть оно и напоминало дрова, то с инструментом дела обстояли еще хуже. Наждачка, пилы, лобзики, напильники — все это и не только тянулось из дома и из родительского кармана. Своими первыми резцами Роман пользуется до сих пор.

— Я даже цену их помню — 5500 рублей. 2003 год. Как-то поехал на соревнования и взял один резец из набора — у соперников не осталось шансов, я занял первое место. Это не потому, что инструмент заколдованный или я такой профи, просто мотивация, которая передалась мне от преподавателя, взяла свое, — продолжает парень.

У Романа всегда была тяга к мелким вещам и деталям. На фото не просто домики с резьбой — это радио. В колодце — динамик, а вертушка регулирует громкость. И такое он делал в шестом классе.

Попутно парень занимался моделированием, делал летучих змеев, катался на выставки по регионам и в столицу. Хорошие работы, к слову, часто «терялись», и с участием в таких мероприятиях Роман завязал.

Просил мастеров научить разбирать часы, а в ответ слышал: «Мальчик, иди отсюда»

Пришло время поступления, и Рома подал документы на юридический факультет. Немного не то, согласны? Сделать так попросила мама героя. «Игрушки эти твои… Что ты, будешь разделочные доски всю жизнь делать, тебе это надо?» — примерно такой фразой она убедила сына стать правоведом. Окончил университет парень с отличием, а декан так и вовсе обещал сочинить такую характеристику, чтобы все мечтали о нашем спеце.

— По специальности я не проработал ни дня. Но пока учился, делал мелкие заказы, подрабатывал на мебельном производстве — в общем, деревообработка оставалась в моей жизни основой. Маме привел аргументы, что я это умею и навык нужно прокачивать, а не губить. Короче, конфликт замяли.

На защите диплома Рома был уже в часах собственного производства.

— Как я к этому пришел? Просто в 2014 году увидел картинку наручных часов из дерева и загорелся идеей. Мне хотелось повторить изделие, а под рукой как раз были китайские часики. Ну, из них я и достал все необходимые внутренности: стекло, стрелки, механизм, переводную головку и ремешок. Было интересно понять эксплуатационные характеристики таких часов, насколько они проявят себя в повседневной носке.

Сразу после университета я пошел работать в колхоз — ремонтировал доильное оборудование по всей Витебской области. Нас было два человека, работы хватало с головой. Трудясь в этой сфере, носил свои деревянные часы. К слову, повидали они даже больше, чем огонь, вода и… И не сломались. Так я понял, что это рабочий вариант и можно сделать еще пару штук, но в другой компоновке.

Так как на поставщиков механизмов и деталей Роман выходил долго, работать приходилось с донорами. Брал китайские часики за доллар и получал стекло, механизм, стрелки, баклю. Это безумно дешево, сейчас за доллар и секундную стрелку не купишь. А чтобы руку набить — вообще идеальный вариант.

— Когда я начинал заниматься часами, даже не знал, как снимать переводной вал. Так и напишите, потому что это смешно, кто в теме, тот поймет. Покупал часы на разбор, но без «косяков» не обходилось. Ломал детали, ходил по мастерским: мол, ребята, объясните, покажите, как, научите. А в ответ только слышал: «Мальчик, иди отсюда». Мне было очень обидно, что никто не хочет помочь даже за деньги. На тот момент сложилось такое впечатление, что всему нужно учиться самому.

Мне не сразу пришла идея их продавать. Как-то мои часы заметил директор, попросил такие же — и вот они, первые 50 рублей. Потом подтянулись друзья, знакомые. В месяц не успевал делать и десять часов, зато энтузиазма хватало на деревянные коробочки к каждой паре. В итоге я понял, что такая вообще никому не нужна.

Первое знакомство именно с покупателем было на «Славянском базаре». Роман сделал десять часов — все с белорусским орнаментом зеленого цвета, корпус из дуба. «Это белорусское, залетит, я попал в точку!» — такой был у него настрой. Время торговли, июль, 8 градусов тепла, дождь.

— Людей нет, я сижу под пленкой на табуретке. Отсидел так три дня, продал всего две пары. Меня это просто убило: ну как так? Я был подавлен. А как тогда продавать? Я просто не умею этого делать.

Пребывал в сомнениях Рома недолго. По счастливому стечению обстоятельств его позвали на ярмарку ремесленников в Минск. За вечер он сделал стенд, визитки, взял полтора десятка часов и отправился покорять столицу.

— Сижу на рыбацком стуле, слава богу, что под крышей, и тишина. Полный тухляк, пишу жене: все, вилы, иду устраиваться на завод. К вечеру организатор из жалости купила одну пару часов за 40 рублей, и на том спасибо. А во второй день я практически не присел, потому что очередь была нескончаемая. Я в шоке, соседи в шоке. Как это вообще произошло, так и не понял.

Я же шумилинский. Хоть у нас и был интернет, здесь ты сидишь в неведении. А соседи-минчане накидали мне столько вариантов реализации: мол, есть такая ярмарка, такие магазины, такие площадки. Ну, я и поехал в магазин. Директор говорит: «Оставляйте, договор сделаем, рассчитаемся после продажи». Вау, так просто? Приезжаю домой, и через неделю приходит сообщение: «Роман, мы все продали — привозите еще».

Однако налаженная бизнес-схема дала сбой, продажи стали чисто символическими. Не проживешь, в общем. Пришлось расширять ассортимент.

— Надо было что-то думать. Может, новинки какие? А сами часы были очень широкие в диаметре и делались на мою руку, но спрашивали про них женщины. Так я пришел к тому, что нужно делать их более компактными, и диаметр уменьшился до 30—35 миллиметров. Появились новые формы: прямоугольные, квадратные, овальные.

Не раз Романа «кидали» на деньги: товар взяли, продали, выручку забрали и закрылись.

Станки год работали в квартире. Лица соседей представили?

Верстаку, за которым работает Роман, около десяти лет. Где он только не стоял: на даче у друга взамен на покос травы; в пустующем домике крестной, где одной ночью обвалилась крыша, переломав станки пополам; в углу на водокачке, где от сырости можно было обрасти плесенью и грибами; в арендованном помещении на предприятии, где предпринимателя разоряла «коммуналка». А затем верстак проявил наглость и вовсе обосновался в квартире героя.

Это, конечно, непрофессионально, но ведь не все могут похвастаться опытом работы часовщиком-столяром на удаленке.

— Стоял прямо в комнате, так как балкона у меня нет. Большой плюс в том, что я живу в сталинке, а все мои станки работают не громче пылесоса. На первом этаже была оптика, на втором жил я, а третий этаж пустовал. В общем, соседи ругаться не приходили. В комнате был ужас, беспорядок и мусор — это еще ладно. Есть же экзотические материалы — например, пыль амаранта вызывает тошноту и головные боли.

На квартире Рома работал около года, а затем увидел объявление о том, что продается гараж в пяти минутах ходьбы. Обошелся он в $5000. Это сейчас он ничем не хуже кабинета юриста, но вы бы видели, каким он был раньше: коробка с бетонным полом со сгнившей ямой, ни отделки, ни воды, ни света. Сейчас тут проведены вентиляция, отопление, вода.

— Станки потребляют от 70 до 100 кВт, потому что бо́льшую часть работы я делаю руками.

Спортом и физнагрузками Роме заниматься нельзя. Таскать гигантские бревна, срубы дуба и прочие тяжести ему не нужно: материал приходит в маленьких брусках. А то, что под потолком, — это на растопку печи.

— Соблюдение режима труда и отдыха, аккуратность — и все пальцы будут на месте. Были какие-то порезы, но ничего серьезного. Если руки не сунуть под пилу, тебе их не отпилит. Все, кто пострадал, получили травму по одной из двух причин: алкоголь или усталость. Нужно понимать, что идиот не купит себе пилу и не будет что-то ей делать. Все люди, которые не жалеют денег на такой инструмент, понимают, что и для чего они делают.

За брусок этого дерева в Африке убивают. Оцениваем материалы

Керамика, рог лося и индийского буйвола (ни одно животное не страдает, они сами скидывают лишнее), мореный дуб возрастом 4500 лет, бокоте, чьи опилки пахнут маринованными огурцами, и самая твердая порода железного дерева — все это ждет времени, когда сможет стать временем.

— Покупаю материалы я в России, а как они туда попадают, меня не интересует, — рассказывает парень.

Его деревянные бруски обмотаны резинкой, как пачки денег. В принципе, если конвертировать их в валюту, наберется тысяч 30 в долларах. Осталось только сделать часы и продать их.

— Если все, что лежит здесь, перевести в часы, а часы продать, можно купить квартиру в Витебске. Но времени это займет очень много, как на работу ходить надо.

Экзотики валом, около 50—60 видов дерева (и не только дерева).

Самый дорогой материал здесь — лунный эбен. Один «куб» такого стоит от $100 тыс. до $400 тыс. Прикол в том, что в природе его не существует. Эбен — это хурма, но если дерево начинает гнить, то сердцевина может поменять окрас, при этом оставшись живой. Процесс занимает столетия. Вот как он выглядит.

— Может, вам продали подделку?

— Дерево трудно подделать, у каждого своя плотность, свой рисунок, цвет. За вот этот брусок в Африке убьют — черное дерево гренадил.

Роман, наверное, никого не убивал…

— Самый плохой материал для часов — это дуб. Он очень колкий, связь между волокнами на сжатие безумно прочная, но нечаянно ударился — и он может расколоться. После дуба я все остальные часы делал из вишни, поэтому и название моего бренда — Cherry Wood Watch. Лучшее в обработке, по цвету, резьбе, прочности — это олива.

Идеальные условия для хранения материалов — средняя влажность, температура 20 градусов. Уровень столяра можно оценить по его карандашам.

Кожа натуральная, ремешки делает сам. Кстати, Роман занимается гарантийным обслуживанием своих часов.

— Чтобы понять, как ведут себя деревянные часы, нужно ходить с ними не один год. И вот что я подумал: нужно сделать так, чтобы клиенты сами мне их отправляли, пусть через год, два, три, пять. За десять дней я их получу, обслужу, поменяю батарейку, подремонтирую и верну хозяину. На таком вот сервисе я получаю знания для анализа.

Бывает, приносят часы в жмене: «Ой, я их надела два раза, оно само». Тут не в обиду, но есть такие люди, у которых единственное, что не сломается, — это чугунная батарея. В большинстве же своем клиенты — опрятные люди.

«Лучший отдых — это смена деятельности», — цитирует Ленина Роман и, по сути, таким правилом руководствуется. Устал от часов — пошел сделал стул или табуретку.

— У дерева есть свои свойства. Оно ужимается, поэтому стекло я делаю в форме сплюснутого яичка. Часы полностью подходят для повседневной носки, их можно намочить под дождем или забрызгать при мытье рук. Однако если мочить их постоянно, вода найдет, куда попасть, и будет копиться влага. Тогда дерево деформируется, может и стекло выпасть. Это единичные случаи, но такое бывает.

Как относишься к вещам, так они и будут тебе служить.

От заказа до готового изделия проходит до десяти дней. Как у любого столяра, у Романа есть неоконченные проекты и куча прототипов.

— Деревянные часы не я придумал, но я первый и единственный, кто сегодня делает их вручную у нас в стране. И у моих изделий есть особенности: на задней крышке нет никакой металлической фурнитуры. Она не прикручена на два-четыре болтика, она вообще не прикручена. Для меня с самого первого дня это было самой важной деталью — избавиться от саморезов и болтов. Потому что у хорошего столяра есть принцип: все, что собрано на саморез, — это «колхоз».

Часы Роман продает от 110 рублей. На этом стенде самые дорогие — из рога лося (с серым циферблатом) — 400 рублей.

— 110 рублей — шикарная цена для всех. Люди понимают, что это часы, ручная работа, экзотика. Однако модели из рога лося или буйвола, со швейцарским механизмом начинаются от 250 рублей, и для большинства это уже дорого. Я бы и сам так не смог — спонтанно отстегнуть 250 рублей на понравившийся аксессуар.

В полке стрелки, батарейки, винты, механизмы и зубные щетки, чтобы чистить модели от пыли. Алюминиевая вставка нужна для того, чтобы крепить ремешок и защитить механизм. Если сделать его из дерева, он будет тоньше зубочистки и сломается за один день. Ремешки из дерева делал, но не на продажу: это ненадежная история.

Механизм в часах японский или швейцарский. Также в гараже находится станок с ЧПУ, который вырезает форму часов по шаблону.

— «Ага, вот ты и попался: не делаешь механизм — значит, ты ничего не умеешь», — да, есть и такое мнение. Чтобы сделать механизм, нужен титанический труд. Их никто не производит, все закупаются в Швейцарии, Японии или вставляют остатки из СССР. Запустить их производство — это нереально и не нужно.

Что касается ЧПУ, столяр, который не умеет пользоваться и не имеет у себя в арсенале этот станок, отсталый. Это просто инструмент, он ничем не отличается от сверлильного станка. Он не делает что-то лучше — просто быстрее.

Роман не какой-то простак, чтобы делать их только из дерева. Венец творения и гордость — часы из карбона. Циферблат, стрелки — все сделано из этого материала. Кажется, что такими может похвастаться только наш герой. Отдаст за $1100.

В основном продажи идут через магазины, куда Роман отдает часы на реализацию.

— Не могу сказать, что на часах, если человек работает один, как я, реально заработать, например, на машину, квартиру и так далее. Однако мне это по душе — работать одному. Я не ищу себе помощника, бизнес-партнера, подмастерье.

Планы на будущее

— Я не хочу делать часы из дерева, — шутит (или нет) Роман. — Хочу перейти с этого, как по мне, любительского уровня к чему-то более стоящему. В идеале — делать штучные часы, как те из карбона. Чтобы это переросло из ремесла в творчество и я мог заниматься одной парой месяц-два и выдавать шедевры. Потому что я это могу.

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by