Разыгрываем путевку в Дубай! Подробности здесь!

Основатель предприятия долгое время занимался импортом бытовой химии, а потом задумался: почему бы не делать то же самое у нас? В октябре 2023 года арендовали помещение в парке, еще 10 месяцев прошло до выпуска первой продукции. На старте исследовали рынок и изучали составы популярных продуктов: просто покупали их и разбирали на компоненты в лаборатории, а дальше сами разрабатывали формулы. По словам замдиректора по науке, самое сложное в создании таких продуктов — точно попасть с формулой в маркетинговую задачу и сделать эту формулу масштабируемой. Например, нужно средство, которое отмоет посуду от шашлыка в холодной воде — его формула должна одинаково хорошо работать и в пробирке, и в промышленных масштабах.

— На сегодня в это производство, несмотря на то что оно еще не закончено, уже вложено более €5 млн. Бо́льшая часть оборудования — импортное, но что-то докупали у белорусов. Чтобы стать резидентом «Великого камня», мы должны были предложить какой-то инновационный проект. Начинали с таблеток для посудомоечных машин, потому что их никто в Беларуси не производил. Сейчас специализируемся на них, а еще на концентратах, — рассказывает директор Александр Родюков.

Свою продукцию тут выпускают под маркой FASTBUY, а недавно заключили контракты с несколькими крупными белорусскими ретейлерами — будут делать продукты для их собственных торговых марок (правда, названия магазинов пока не озвучивают).

В отдельном помещении хранятся компоненты будущих бытовых средств. На вид тут довольно много бочек и запечатанных пакетов, но этих запасов производству хватит недели на две. Приезжают компоненты из разных стран: Европа, Турция, Китай, Россия. Упаковка же в основном белорусская. Самый востребованный ингредиент — перкарбонат натрия — основное вещество в кислородных пятновыводителях, но встречается он и в других средствах, особенно порошковых. А самые дорогие ингредиенты — отдушки и красители. Нам рассказывают, что на их цену больше влияет производитель, а не аромат. Импортные отдушки, например из Великобритании, более дорогие, стоят примерно по $60 за килограмм. А из запахов у белорусов востребованы цитрусовые и свежие морские ароматы.

По словам наших гидов, в последние годы стали менее доступны качественные красители, а с более дешевыми аналогами выше риск того, что они будут выцветать. Моющее средство — это щелочная среда, и ярко-зеленый краситель в ней может стать бледным буквально через месяц.

— В Европе распространена тенденция, чтобы моющие средства были прозрачными, без всяких изысков. Люди приходят к тому, что не хотят дополнительной аллергенной нагрузки. У нас потребители пока что «выбирают глазами».

Мы заходим в цех, где смешивают все сухие компоненты для порошков, таблеток и капсул для посудомоечных машин. Тут стоит что-то вроде большого миксера — машина может замешать сразу от 800 килограммов до тонны.

В этом процессе главное — равномерно все перемешать и не перегреть: есть компоненты, которые боятся повышенных температур (тот же перкарбонат натрия). Поблизости есть миксеры поменьше для экспериментов — одну маленькую емкость сотрудники шутливо зовут «пьяной бочкой». Эксперименты тут проводят регулярно, и удобно, что они обратимы: например, сделали таблетки для посудомоечных машин, а те плохо спрессовались — можно перемолоть сырье, доработать формулу и попробовать снова.

Тем временем мы устраиваем полезный блиц.

— Чем отличается порошок для цветного белья и для белого?

— В средство для стирки цветных тканей введены специальные компоненты, которые предотвращают перенос красителя — к примеру, чтобы красный не «садился» на синий. В порошки для белого добавляют соединения перекиси для отбеливания, а также оптический отбеливатель. Кислородные отбеливатели непосредственно отбеливают ткань, а оптический усиливает эффект: «садится» на ткань и отражает белый цвет в спектре, — объясняет главный технолог и замдиректора по науке.

— Представим ситуацию: в стиралке забыли черный носок и положили стираться белое. Что будет, если добавить порошок для цветного, и что произойдет со средством для белого?

— С порошком для цветного черный краситель просто смоется и не «сядет» на другую ткань. А во второй ситуации — с порошком для белого — кислородный отбеливатель будет обесцвечивать носок, и белая ткань может стать серой.

— Говорят, если часто отбеливать, белые вещи со временем пожелтеют. Это правда?

— Если это хлопковая или льняная ткань, можно отбеливать так часто, как хочется. Если синтетическая, то нет: такая ткань — это в первую очередь полимер, а кислород «рубит» полимерную цепочку на части, так что цвет может разрушиться. Но производитель должен обязательно указать на этикетке, можно ли постирать эту вещь с кислородным отбеливателем.

— Работает ли отбеливатель в холодной воде?

— Когда у нас в составе есть кислородный отбеливатель, он начинает работать при температуре 40°C, оптимально — 60°C. При температуре 30°C кислородсодержащее вещество не разложится на воду и кислород и не начнет действовать. Но на ярлычках многих вещей как раз рекомендуют температуру стирки 30°C — поэтому мы добавили в средство и оптический отбеливатель, и кислородный. Если стираете на 30°C, работает первый, если температура стирки 40°C и выше, включаются оба.

Если вы когда-то сталкивались с ситуацией из разряда «порошок стирал нормально, а потом стал давать слишком много пены», то дело может быть в том, что пеногаситель со временем потерял свои свойства. Это не самый стабильный компонент, особенно если в производстве использовали дешевый материал. Кстати, в Беларуси для оценки пенообразующей способности порошка есть специальный стандарт — ГОСТ 32479, где прописаны нормы и методики испытаний. Например, прибором Росса — Майлса, похожим на высокую стеклянную колбу, оценивают, как пенится порошок: обеспечивают определенную концентрацию средства и смотрят, до какого уровня поднялся столб пены.

Наши собеседники рассказывают, что часто сталкиваются со стереотипами о порошках и гелях для стирки.

— Когда мы делали ряд своих средств, пришли к тому, что хоть какое-то количество пены должно быть видно. Люди считают, что если пены совсем нет, то ничего не постирается. Второй стереотип — не любят белорусские средства. Многие почему-то считают, что если средство сделано за рубежом, то оно лучше. Но если посмотреть на статистику Госстандарта по некачественной или опасной продукции, там как раз больше импортных образцов. Еще один стереотип — после стирки вещь должна пахнуть порошком. На самом деле не должно пахнуть ничем, если не добавляли кондиционер. Запах — это показатель того, насколько моющее вещество вымывается из волокон ткани. Если оно вымылось полностью, частички не задержались на вашей вещи, то и пахнуть нечему. Кстати, если гель для стирки очень густой, то, скорее всего, он плохо вымоется из лотка стиральной машины и может провоцировать образование плесени внутри машинки. Вы, возможно, замечали, что если берете более жидкое средство, то лоток после стирки чистый — значит, оно все израсходовалось на стирку.

Как делают таблетки и капсулы для посудомоечных машин

В начале своего пути к потребителю таблетки для посудомойки проходят тарелочные тесты. Если вы сейчас представили, как посуду намеренно сильно пачкают, то в целом все верно. Замдиректора по науке рассказывает, что сначала готовят загрязнение: смешивают разные продукты, которые плохо отмываются. Например, в такую смесь входят яйца и масло (мы, правда, не уточнили, добавляют ли гречку). Пятно держат пару дней при температуре 40°C — чтобы надежно присохло. А дальше загружают в посудомоечные машины одинаковое число тарелок и моют на одинаковых режимах. Качество мытья посуды проверяют визуально, «на глаз», и специальным прибором — блескомером: смотрят, сколько света отражает тарелка после мытья.

Участвует в производстве и «машина времени». Чтобы написать на упаковке фразу «Срок годности — 3 года», в лаборатории образец ставят в термостат на ускоренное старение — там один месяц хранения при температуре 40°C соответствует одному году в обычных условиях.

— Люди вообще не читают инструкции к посудомоечным машинам, — сетуют наши собеседники. — Даже не знают, что их можно настраивать. Часто загружают в посудомойку тарелки с остатками еды и думают, что очиститель машины растворит те же макароны. А их нужно физически убирать с фильтра, мы же не серную кислоту в очиститель добавляем.

Еще нам рассказывают о забавной фишке средства для мытья посуды: если моете посуду грязной и залежавшейся губкой, то гель хочет помыть сначала ее и тратит на нее все свои ПАВ — на жирную тарелку может просто не хватить.

Таблетки для посудомоечной машины, по сути, спрессовывают из порошка — их тут три вида, так что получится трехслойная. Порошок вакуумом затягивается в аппарат и подается на пресс. Все три вида порошка по очереди засыпаются в формочку и прессуются. Никакая вода в процессе не участвует, только сила сжатия — она такая, будто сверху на порошок давит 6—7 тонн. Получается квадратная таблетка примерным весом 13 граммов. Этот пресс может выпускать около 30 тыс. таблеток в час.

Дальше каждая таблетка заворачивается в блестящую индивидуальную упаковку — она не только для красоты, но и выполняет стратегическую функцию: доставить таблетки к покупателю в целости и сохранности, а не в виде крошек.

Упакованные поштучно таблетки засыпают в большие коробки и оставляют «отдыхать» на несколько дней — они должны «схватиться» и набрать запас прочности, а потом их расфасуют по пачкам.

За смену тут выпускают порядка 80 тыс. таких таблеток. Дозатор фасует таблетки по весу, а не по числу штук — этим объясняется разное число таблеток в упаковке. Работники периодически взвешивают готовые пакеты: если вес вышел чуть больше, не страшно, если чуть меньше, вернут на предыдущий этап.

На другой линии в этом же цеху делают разноцветные капсулы для посудомойки. Нам рассказывают, что только моноблок, который придает им нужную форму, стоил порядка €1 млн. Во многом такая цена — из-за L-образной формы капсул: оборудование, которое делает классический квадрат, можно было купить в пару раз дешевле. Правда, квадратом сложнее выделяться среди аналогов, так что такая форма капсул — своего рода способ защитить торговую марку.

Капсулы состоят из порошка и двух гелей, их запечатывают в водорастворимую пленку. Она слегка жирная на ощупь и, говорят, горькая на вкус. Лизнуть и проверить мы не решились. Горечь нужна как защита от детей: выглядит готовый продукт ярко и аппетитно, еще и пахнет цитрусом, как мармелад. С этой горькой пленкой сотрудники должны обращаться бережно и уважительно: после каждой смены ее нужно убрать и закрыть, чтобы не пересохла и не потеряла способность исчезать в воде.

А сами капсулы делают так: машина «засасывает» в формочку пленку, потом добавляет в каждую секцию свой компонент и запечатывает все. Еще есть игла — она протыкает пленку там, где порошок. Дальше капсулы должны 4 часа отдохнуть — за это время станет ясно, не протекла ли какая-то из них. Если такая попадет вместе со всеми в упаковку, испортит и остальные.

— У нас был прецедент: женщина пенсионного возраста начала разрезать капсулы. Она почему-то подумала, что капсула — это только белая часть, а остальное надо отрезать и куда-то залить, — вспоминают наши гиды ситуацию, когда продукт оказался непонятым.

Дальше все так, как мы уже видели: один механизм раскрывает пакет, второй засыпает в него отмеренный вес капсул. Единственное отличие — эта линия сама взвешивает каждую пачку автоматически — у работников получается на одну задачу меньше.

Потом готовая продукция отправляется к покупателям — пока они из Беларуси и России, но переговоры по другим странам, таким как Грузия, Казахстан и Узбекистан, уже ведутся.

Как делают гели для стирки

Напоследок заглядываем в цех, где делают жидкие моющие средства. Тут процесс еще проще. Есть большая емкость, в которой смешивают все нужные компоненты, аппарат постоянно перемешивает жидкость, а потом ее разливают по бутылкам и приклеивают этикетки.

Рядом в цеху стоят большие пластиковые кубы — это, по сути, мини-версии большого металлического «блендера», в каждом свой вид продукции и аромат. Поставить большие металлические цистерны не позволяют масштабы производства, но руководство надеется к этому прийти: в планах вырасти из нескольких цехов в целый завод, расширить штат с 34 работников до 105—115 человек.

Руководители признаются, что аренда площадей в индустриальном парке недешевая, но есть экономические стимулы, которые делают сотрудничество выгодным: например, льготы на ввоз оборудования и отсроченный налог на прибыль (его нужно будет платить только через 10 лет после того, как она появится).

— Нам до прибыли пока далеко, это инвестиционная стадия: постоянно докупаем какое-то оборудование, все оно дорогостоящее. Планы у нас грандиозные. Изначально мы заявляли реализацию до конца 2027 года, но сейчас планы несколько изменились: выкупаем землю тут, в «Великом камне», и планируем в следующем году строительство полноценного завода, чтобы делать большие объемы.

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by