Во многом эта частная компания произвела революцию. Ее бизнес охватывал значительную часть освоенного мира, а главный товар ценился порой дороже золота. В ее филиалах и на предприятиях работали десятки тысяч человек, говорившие на множестве языков. Она управляла огромными территориями, представляя собой фактически государство в государстве. Дело доходило до того, что головной офис по собственному желанию развязывал военные конфликты, обладая своими армией и флотом. Ее акции впервые торговались на бирже, и купить их мог любой желающий. И в то же время, как регулярно происходило с крупным бизнесом, в погоне за прибылью менеджмент меньше всего интересовали интересы маленького человека, его жизнь и здоровье, экология и справедливая конкуренция. Ничего личного, даже если речь шла о масштабном насилии. Голландскую Ост-Индскую компанию называют первой по-настоящему транснациональной корпорацией в мире, и во многом это действительно так. Ее хорошо знакомый миллионам логотип, тоже первый в мире, устрашал, но и манил, суля огромные доходы. По некоторым оценкам, на пике своего могущества это была самая дорогая компания в истории человечества, рекордную капитализацию которой еще предстоит превзойти современным технологическим гигантам.
Что может составить конкуренцию золоту? В XX веке и сейчас, хотя уже в меньшей степени, это углеводороды. В Античности, Средневековье и даже в Новое время — пищевые добавки. Важнейшим источником наполнения бюджетов многих государств являлась торговля солью. Но куда более дорогими и недоступными, чем соль, месторождения которой все же были хорошо известны, казались специи. Изменять вкус блюд обычные европейцы пытались с помощью доморощенных травок, а вот экзотические восточные пряности могли позволить себе лишь немногие.
Высочайшая цена перца, корицы, гвоздики, мускатного ореха обуславливалась несколькими факторами.
Во-первых, их поставки монопольно контролировались, и предложение порой искусственно занижалось, чтобы не уронить цену. Во-вторых, некоторые из них росли так далеко, что в цену включалась не только сложная логистика, но и ее опасность. Капризы природы или деятельность пиратов приводили к тому, что далеко не все отправленные конечному потребителю партии товара до него добирались. Третий фактор лежит скорее в области метафизики. Вокруг специи искусственно создавался ореол секретности. Это был мистический продукт, насчет происхождения которого намеренно распространялись самые фантастические легенды. Например, та же гвоздика и мускатный орех росли лишь на небольших островках Юго-Восточной Азии, и их местоположение держалось в строгой тайне. Желание обнаружить этот сакральный источник яркого вкуса было так велико, что обуреваемые им европейцы случайно сделали географические открытия, названные потом Великими.
Первыми успехов на этом поприще добились испанцы и португальцы. Испанцы в поисках путей в заветные пряные «Индии» наткнулись на Новый Свет, и объем работ по его освоению оказался так велик, что обнаружение страны специй отошло для них на второй план. Португальцы, поплывшие в противоположном направлении, все-таки добрались до «островов специй» (сейчас Молуккские острова) и некоторое время неплохо на них зарабатывали, но оказались слишком по-южному расслабленными, когда на арену вышли куда более жесткие, закаленные протестантской этикой северяне — прежде всего англичане и голландцы.
Спрос на специи оставался более-менее стабильным, как и готовность аристократии и разбогатевшей североевропейской буржуазии платить за них.
А вот предложение было подвержено флуктуациям. Стоило кораблю или флотилии, груженной драгоценными пряностями, затонуть в шторме, напороться на скалы из-за несовершенства навигации или быть разграбленным корсарами и прочими флибустьерами, как цены на специи резко взлетали, ведь спрос оставался прежним. Достаточно было появления на рынке крупного агрессивного игрока, настроенного наладить стабильные поставки, чтобы он смел прежних монополистов и занял их место.
Лучше всего это получилось как раз у Республики Соединенных провинций, или Голландии, как она была больше известна по названию своей самой значимой провинции. В конце XVI века несколько разрозненных экспедиций, снаряженных купцами из Нижних земель (Нидерландов), все-таки обнаружили заветные Молуккские острова, вступили в альянс с местными правителями, утомленными португальцами, и изгнали незадачливых обитателей западной части Пиренейского полуострова из архипелага, называемого сейчас Индонезийским. Домой вернулись далеко не все корабли с трехцветным флагом, но те, что вернулись, принесли (даже с учетом потерь) прибыль, исчисляемую сотнями процентов.
Расчетливые амстердамские, делфтские, роттердамские купцы быстро поняли, что сепаратные экспедиции контрпродуктивны.
Они были куда более уязвимы и, будучи независимыми предприятиями, не могли решить главную проблему — наладить стабильные поставки. Гибель одной или нескольких флотилий грозила скачком цен. Обратная же ситуация, когда в Голландию приходили бы одновременно все отправленные в Юго-Восточную Азию экспедиции, наоборот, могла привести к резкому падению стоимости пряностей. Ни тот ни другой сценарий не устраивали. Риск неудачи требовалось снижать, и сделали это с помощью образования картеля. Объединившись в одну организацию, купцы могли, скинувшись, контролировать объем поставки и диктовать цену по собственному усмотрению. В 1602 году правительство республики согласилось с образованием Объединенной Ост-Индской компании, ставшей известной под аббревиатурой VOC (Verenigde Oostindische Compagnie). Сейчас ее принято называть Голландской Ост-Индской компанией, чтобы отличать от главного конкурента — Британской Ост-Индской компании.
VOC стала, по сути, одним из первых акционерных обществ в мире. Выпуск акций позволил зафиксировать принцип долевой ответственности за организацию экспедиции и право на соответствующую долю полученной от них прибыли. Таким образом, прибыль акционера теперь не зависела от потери того или иного конкретного корабля или их группы, в которую он инвестировал. Дивиденды он получал от результатов работы всей единой флотилии компании в соответствии с размером внесенного им вклада. Более того, акционерная система позволила ему свободно распоряжаться своей долей.
Он мог передать ее по наследству, заложить в банке или продать на Амстердамской фондовой бирже любому желающему, имеющему средства на такую покупку.
Первоначальные инвесторы собрали капитал почти в 6,5 млн гульденов, что по тем временам было весьма крупной суммой, позволившей предприятию сразу поставить свою деятельность на широкую ногу. При этом все партнеры компании делились на простых и управляющих. Простые (participanten) имели право лишь на получение дивидендов, а вот управляющие (bewindhebbers) могли участвовать в принятии стратегических решений. В этом видят прообраз и современного деления акций многих ОАО на простые и голосующие. Количество управляющих партнеров ограничивалось сначала 76, а потом и вовсе было снижено до 60. Все решения утверждались «семнадцатью господами» (Heeren XVII), своеобразным корпоративным советом директоров.
Голландская Ост-Индская компания получила от правительства Республики Соединенных провинций право на монопольную торговлю с Азией и быстро начала этим правом пользоваться. Первая же экспедиция 1603 года принесла фантастическую добычу. Еще не существовала вся будущая разветвленная инфраструктура, но даже захват одного португальского корабля «Санта-Катарина» у современного острова Сингапур, груженного 1200 тюками китайского шелка-сырца, принесли прибыль в 2,2 млн гульденов — это соответствовало 30% от первоначального капитала всей организации.
В том же году была основана первая торговая фактория в городке Бантен на западе Явы, а дальше VOC развернулась во всю мощь со всей свойственной северным европейцам педантичностью, жесткостью и предприимчивостью. В 1610 году центром деятельности компании в Азии стала Батавия (будущая индонезийская столица Джакарта). Торговые посты, фактории VOC стали быстро расти по всей Южной, Юго-Восточной Азии и на Дальнем Востоке. В течение XVII века они появились практически на всем побережье от Персии от Японии, в том числе на Малабарском и Коромандельском берегах Индии (юго-западная часть и восточное побережье Индостана), в Сиаме (Таиланд), на полуострове Малакка (Малайзия), на территории современных Вьетнама и Камбоджи, на острове Формоза (Тайвань) и на японской Дэдзиме. Практически отовсюду голландцы вытесняли прежде всего португальцев. У них же было отнято побережье Цейлона (нынешняя Шри-Ланка), и таким образом в Ост-Индской компании оказались еще и плантации корицы. В середине XVII века была основана база для обеспечения кораблей в Южной Африке, получившая название Капстадт (будущий Кейптаун).
К 1669 году, всего за 67 лет своего существования, VOC превратилась в настоящую торговую империю. Помимо десятков городов, факторий и торговых постов и множества плантаций, она располагала флотом в 150 торговых и 40 военных кораблей. Количество сотрудников достигло 50 тыс. человек, и это не считая собственной частной армии численностью 10 тыс. солдат. Она имела право на развязывание войн и заключение соглашений с местными царьками от своего лица, на вынесение и исполнение наказаний, включая смертные казни, на основание собственных колоний и чеканку своей монеты. На ней, как и на другой собственности компании, красовался первый настоящий корпоративный логотип в истории человечества — аббревиатура VOC.
Важнейшую роль в успехе компании сыграл и инновационный подход к ведению дел.
Она не стала ограничиваться торговлей с Европой, какой бы прибыльной та ни была. Все же огромные расстояния по-прежнему были сопряжены с соответствующими форс-мажорными рисками. Тем более что поначалу все, что могла предложить Европа в обмен на пряности и другие ценные азиатские товары (типа китайского шелка), ограничивалось золотом и серебром, которого в Старом Свете было в достатке лишь у Испании. Чуть ли не бо́льшую прибыль голландцам стала приносить внутриазиатская торговля. Дары «островов специй» и шелк с таким же удовольствием покупали и бенгальские раджи, и японские сегуны. В ответ те же японцы расплачивались золотом и серебром, и уже эти дополнительные доходы позволяли финансировать высокорискованные европейские экспедиции.
На пике своего «золотого века» совокупные активы Голландской Ост-Индской компании оценивались в 78 млн золотых флоринов. С переводом этой колоссальной по меркам Нового времени суммы в современный эквивалент возникают проблемы, но, по некоторым оценкам, это соответствует почти $8 трлн. И даже если эта цифра завышена в два раза, она все равно превышает капитализацию Apple с ее $3 трлн.
Голландская Ост-Индская компания стала не только первой, но и, весьма вероятно, самой дорогой транснациональной корпорацией в истории человечества.
Проблемы у нее начались после 1730 года. Во-первых, в период кризиса вступила внутриазиатская торговля (прежде всего из-за усилившейся изоляции Японии). Во-вторых, усилилась конкуренция с главным соперником — Британской Ост-Индской компанией. Все же британская колониальная империя была мощнее и богаче голландской, сильнее были армия и флот. В итоге голландцы со временем были вынуждены уйти из Индии и Цейлона. В-третьих, конкуренты сумели вывезти образцы некоторых премиальных продуктов VOC, например гвоздику, и организовать их производство в своих колониях. В итоге компания вынужденно занялась еще и экспортом-импортом более дешевых товаров (чая и сахара), где монополии у нее уже не было. Вдобавок перестала быть эффективной бизнес-модель с ее жесткой централизацией на Батавии, высокой смертностью и заболеваемостью персонала, но высочайшими дивидендами, размывавшими основной капитал и вынуждавшими со временем брать дорогие в обслуживании займы.
Несмотря на накапливающиеся проблемы, VOC оставалась империей. В 1780 году ее активы все еще оценивались в фантастические 62 млн гульденов — в десять раз больше, чем сумма, внесенная инвесторами изначально, в 1602 году. Смертельный удар компании нанесла Четвертая Англо-Голландская война, начавшаяся в 1780-м и продолжавшаяся четыре года. В результате атак британского флота количество кораблей Голландской Ост-Индской компании уменьшилось наполовину. Вместе с ними были потеряны и грузы. Общий ущерб менеджмент оценил в две трети довоенного капитала. Это был конец.
Накопленной инерции хватило еще на 14 послевоенных лет, но прежний транснациональный гигант был обречен.
Робкие попытки реорганизации компании закончились ничем. Европа вступала в эпоху Наполеоновских войн, и ни купцам, ни правительству Нидерландов стало уже не до далеких азиатских дел. В 1799 году Голландская Ост-Индская компания окончательно прекратила свое существование.
Современное отношение к деятельности VOC, мягко говоря, двойственное. С одной стороны, признается ее революционный опыт и удачные бизнес-решения, во многом предвосхитившие свое время и позволившие предприятию на две сотни лет стать богатейшим частным бизнесом планеты. Многие из внедренных им практик используются, пусть и в видоизмененном виде, и сейчас.
С другой стороны, безжалостные методы, которыми действовали управленцы компании на своей азиатской территории, сейчас получают новую оценку.
Особенно справедливое осуждение вызывает настоящий геноцид, который устроили голландцы на островах Банда — единственных в мире, где рос мускатный перец. Столкнувшись с сопротивлением местного населения своей политике, его частично вырезали, частично выселили на другие острова Индонезийского архипелага, заменив завезенной рабской силой. Наплевательским было и отношение к собственным сотрудникам. За два столетия корабли VOC перевезли в Азию почти миллион европейцев и вывезли из своей сокровищницы 2,5 млн тонн товаров. Из миллиона уехавших назад вернулась только треть. Конечно, многие осели в Индонезии, но и уровень смертности был ужасающим. Тем не менее наследие этой компании колоссально и по-прежнему требует вдумчивого изучения.
Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро
Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by