Говорят, на ювелирном заводе даже пыль драгоценная. Мы отправились на предприятие Zorka, что под Минском, чтобы увидеть все своими глазами. Жидкое золото, каратные бриллианты, кропотливый труд ювелиров, который мы попробовали на себе, и даже почти полмиллиона долларов в руках — в нашем репортаже.
Любое ювелирное изделие начинается с эскиза — рисунка карандашами или красками. У дизайнеров на старте есть свобода для творчества и фантазии. Они придумывают, из какого металла будет украшение и с каким камнем, но потом это откорректируют на художественном совете: скажут заменить камень либо сделать его больше или дорисовать к сережкам колье. В таких советах участвуют представители производства, розницы и маркетинга, и дискуссии на них не редкость. Каждое украшение попадает на худсовет трижды в разных вариациях: в виде эскиза, рендера (3D-визуализация) и образца, отлитого в нужном металле. Только после этого изделие запускается в производство и затем в продажу.
Чтобы идеи не заканчивались, дизайнеры изучают тенденции, прокачивают насмотренность, регулярно ездят по выставкам (были в Москве, Алмате, Гонконге). Нам рассказывают, что одни из свежих трендов в мировом ювелирном деле — использование эмали и прямое литье, когда модель печатают на 3D-принтере и сразу отливают в металле. Такая трехмерная печать позволяет делать особенно тонкие детали.
— Почему нельзя все ювелирные изделия печатать на 3D-принтере?
— Будет очень дорого.
Нам поясняют, что технология, когда ювелирные изделия отливают сначала в воске, а потом в нужном металле, до сих пор остается основной во всем мире.
— Мы стараемся делать украшения под разного покупателя. Выпускаем больше серебра. В серебре тренды меняются быстрее, как и запросы покупателей, — рассказывает директор по производству Павел Короневский.
Нам говорят, что за 2024 год уже продали более 600 тысяч изделий. Весомую долю занимает внутренний рынок, но за границу тоже поставляют: в Россию, Армению, Казахстан, Молдову, Китай и Индию. В Европе также любят украшения бренда, но сейчас поставки туда ограничены. В производстве есть интересная сезонность: весной и летом делают много обручальных колец, в осенне-зимний период спрос на них сокращается.
Самые популярные на заводе камни — фианиты и бриллианты разных размеров. Первых больше, они доступнее по цене. Работают также с сапфирами, топазами, изумрудами, рубинами. Камни покупают за рубежом, металлы берут из своей сети скупки и в Министерстве финансов.
— У нас больше сотни пунктов скупки — они полностью обеспечивают потребность завода в золоте. Мы скупаем больше золота, сильнее заинтересованы в этом металле. Серебро тоже скупаем, но люди меньше хотят его сдавать исходя из финансовой точки зрения. Нужные нам объемы серебра мы в любом случае не закроем скупками, — отмечает собеседник.
В скупке цена за грамм металла ниже, чем в магазине, скупочные цены устанавливает Минфин. Они едины для всех — как для государственных, так и для частных скупщиков. В разговоре о скупке собеседники вспоминают ситуации, когда клиенты приносят золото, купленное где-то за рубежом, с уверенностью, что оно 585-й пробы, а в ходе проверки едва подтверждается 500-я. Наши гиды объясняют, что законодательство, регулирующее сферу драгметаллов, различается в разных странах и где-то может быть не таким строгим, как в Беларуси и России. По их словам, такие ситуации бывают, но они не массовые.
Здание, по которому мы начинаем экскурсию, построили в 2014 году. Нам рассказывают, что проект ювелирного завода разработал итальянский архитектор Джузеппе Даль Досо, который проектировал завод Tiffany в США и другие крупные ювелирные предприятия в Японии, Бразилии и Саудовской Аравии. Оборудование тут от ведущих мировых производителей по разным направлениям: где-то итальянское, где-то немецкое, есть и из Китая.
Ziko и Zorka нередко путают. Разница между ними в том, что Zorka — это завод, а Ziko — торговая сеть, где продают в том числе часы и украшения других брендов.
Сначала дизайнеры делают на компьютере 3D-модель будущего украшения, потом она поступает на 3D-принтер, где «распечатывается» в воске. Дальше у модели есть два пути: с нее методом прямого литья отольют украшение из металла или сделают из нее мастер-модель для массового производства.
— Средний срок между рисунком и 3D-принтером — три дня. Утвержденная модель попадает в магазин за месяц-два, — погружает нас в процесс Павел Короневский.
За семь часов на 3D-принтере печатается 40—50 изделий. Бывает, принтер загружают часов на 14 — например, если печатается 100 изделий. Так выглядит результат:
В массовом производстве украшения ждет следующий путь: мастер-модель кладут в сырую резину (на ощупь, как пластилин) и запекают — получается пресс-форма.
На заводе таких около 30 тыс. Эта форма нужна будет в соседнем цеху, где работают с воском. Пока мы туда идем, устраиваем гидам полезный блиц-опрос.
— Что мягче: золото или серебро?
— Серебро.
— Чем различаются разные виды золота: желтое, белое, розовое?
— Составом лигатуры (это добавление сплава к драгоценному металлу) — там идет разное сочетание меди, никеля, цинка. Правда, мы не замешиваем лигатуру сами, а используем уже готовые составы.
— Можно ли в золоте плавать в бассейне?
— Мы придерживаемся мнения, что ювелирные изделия — это украшение. Никто же не бегает в туфлях на каблуках? Все понимают, что в лес надо идти в ботинках, а на вечеринку — на каблуках. А ювелирные изделия почему-то воспринимают как ботинки и каблуки одновременно.
— Почему серебро темнеет?
— Так как вступает в контакт с кислородом. Не темнеть помогают покрытия — например, родий. Родированные изделия цвет не меняют.
— Самые надежные виды застежек?
— Английский замок в сережках, в цепочках — обычный карабин.
— Как покупателю понять, что он берет хороший продукт?
— В Беларуси достаточно строгое законодательство, которое регулирует сферу драгметаллов. Абсолютно все изделия на определенном этапе производства едут в пробирную инспекцию Министерства финансов — там проверяют заявленную производителем пробу и ставят клеймо. Например, могут взять одно изделие из партии и сделать спектральный анализ. А так при покупке нужно посмотреть, хорошо ли установлен камень, не шатаются ли элементы.
— Что вообще значит проба?
— Доля золота или серебра в сплаве. 585-я проба означает, что в килограмме будет 585 граммов чистого золота. Из чистого золота 999-й пробы украшения не делают, оно само по себе очень мягкое. Помните, как спортсмены раньше кусали золотые медали? Если помнется, значит, чистое золото.
— Как ухаживать за украшениями?
— Раз в полгода-год относить в ювелирные мастерские на чистку. Если применять народный способ — чистить зубной пастой, — украшение может со временем поцарапаться. Безопаснее будет просто подержать в мыльном растворе, промыть и высушить.
Тем временем мы дошли до цеха, который тут в шутку называют «царство воска». Воск заливают в резиновую форму — он превращается, скажем, в кольцо. Дальше очень кропотливая работа: снять его с резины, не повредив. После этого кольцо становится веточкой «елки» — в такую форму собирают все заготовки.
Восковую «елку» зальют гипсом — получится форма уже для металлических украшений. Такая схема с воском, гипсом и «елками» позволяет делать много украшений за раз.
В цеху с воском работает человек 15 — все занимаются разным, они не взаимозаменяемы: мало уметь делать качественно, надо еще и быстро. К тому же от производительности работника зависит его зарплата — выгоднее максимально прокачаться в одном направлении. Есть система разрядов от первого до шестого. Обычно путь до самого крутого разряда занимает 3—5 лет, но были люди, которые проделывали его за год. Зарплаты ювелиров различаются и зависят от мастерства — на заводе есть те, кто получает 1200 рублей, есть и те, кто зарабатывает в разы больше.
Сразу два работника на время уступили мне свои рабочие места. На первом нужно установить фианиты прямо в восковую заготовку. Меня инструктируют: большую иголку нужно смочить в воде, промокнуть лишнюю влагу, мокрым кончиком иглы подхватить камушек за верхнюю плоскую часть, перенести и поставить в нужное место. Звучит легко, на деле же это тот еще тетрис, сложнее даже самой мелкой картины по номерам. Хоть фианиты достались не самые мелкие, они не поддаются и ускользают. Я не сдаюсь — и вот четыре камня украшают верхушку крестика. Ювелир Роман, который уступил мне свое место, ставит 80 тыс. таких камней за смену. Мастера оценивают мою работу и выносят вердикт: в брак, одна из восковых закрепок сломана.
Может, просто камни не мое? Иду снимать восковые заготовки колец с резиновой формы. Условия такие: резину мять можно как угодно, а воск — нет. Я предельно осторожна, но первая восковая швенза гнется, дальше использовать ее нельзя. Максимум концентрации мне не помогает — в брак отправляются еще два кольца. «Для первого раза неплохо», — пытаются подбодрить меня работники, в чьих ловких руках эта работа выглядит легкой. За смену через руки сотрудницы проходит 600—1500 таких восковых деталей.
Коридоры, двери, снова коридоры — и вот мы попадаем в горячий и серьезный цех, где льют металл. Справа ряд печей. Температура там доходит до 600°C. Помните восковые «елки»? Тут их ставят в форму, заливают гипсом и на ночь отправляют в эти печи.
Гипс там затвердеет, а воск расплавится и вытечет, как мороженое под палящим солнцем. В гипсовую форму нальют жидкое золото или серебро, остудят, достанут уже металлические «елки». Дело за малым — откусить кусачками каждую веточку-украшение и обработать.
Дальше украшение собирают из разных комплектующих: например, серьга и застежка. Проверяют качество, находят каждой серьге пару — к примеру, смотрят, чтобы они совпадали по оттенкам камней.
На «елке» помещается 100—150 граммов изделий, а сама она вместе со «стволом» весит граммов 600. «Стволы» от «елок», которые тут называют стояками, в другом цеху переплавляют в гранулы, похожие на попкорн.
Пыль на заводе особенно ценная — золотая и серебряная. Ее собирают, раз в квартал устраивают чистку и инвентаризацию. На заводе, кстати, работают и прачечные для одежды сотрудников — там стоят специальные фильтры, которые собирают крупицы благородных металлов.
Замечаем большую металлическую пластину — весит 2,5 килограмма. Нам говорят, что чистого золота в ней примерно 1,4 килограмма — на момент репортажа в деньгах это $128 тыс. Дальше ее могут раскатать и, например, вырезать из тонкого золотого листа крестики, кулоны или швензы для серег. Вырезают в том числе алмазным станком — он позволяет работать с очень тонким листом металла, а еще сделать алмазную грань — это считается сложной работой для ювелира.
Самые ходовые бриллианты на Zorka — маленькие, например 0,15 карата. Самое дорогое бриллиантовое кольцо, которое сейчас продают, стоит около 60 тыс. рублей: там бриллиант размером 1 карат и мелкие бриллианты. Закрепка этих камней считается на заводе одной из самых сложных и ответственных работ.
Кстати, не все украшения с бриллиантами дорогие: в последнее время тут стали делать и серебряные с небольшими бриллиантами. Во-первых, за счет более дешевого металла благородное украшение становится доступнее, а во-вторых, многие покупатели любят носить белый металл.
Украшение с одним из камней на фото ниже будет стоить примерно 45 тыс. рублей.
А вот бронированная дверь — за ней просторное хранилище. Материально ответственными, кстати, на заводе считаются не только хранители хранилища, но и вообще все сотрудники. Вот, например, серебряные лопаты весом 4,5—5 килограммов каждая.
Но самая впечатляющая находка ждет нас дальше: в ведерке аккуратно сложены тонкие и блестящие яркие бруски и листки, похожие на фольгу.
На деле это чистейшее золото — в руках у нас 5,5 килограмма. В деньгах это эквивалентно $480 тыс. Теперь вы знаете, как выглядят почти полмиллиона «зелеными». На полке стоит два таких ведерка, то есть почти миллион.
Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро
Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by