Лет пять назад 30-летний Егор из Минска строил карьеру в закупках и встречался с девушкой — мастером по ресницам. В пандемию у него появилась шальная мысль: может, ему тоже начать делать ресницы? За это время они с Кристиной стали семьей и открыли студию, где работают бок о бок. Мы узнали, кому клиенты готовы платить 170 рублей за процедуру, как можно отбить стоимость свадебного платья и почему фраза «Хочу семнадцатую длину» может так удивить лашмейкера.
С Егором и Кристиной мы встречаемся в минималистичной студии с неоновой подсветкой и сиреневыми шторами: в дизайне и названии создатели вдохновлялись лавандой. Ребята знакомы давно, а вот парой стали далеко не сразу. Встретились на курсах английского, когда оба были в других отношениях. Позже группу расформировали, несколько лет они наблюдали друг за другом в интернете, а потом Кристина неожиданно сама написала Егору: спросила, почему он все еще не пригласил ее на свидание. К вопросу прилагались варианты ответов в духе «Недостаточно нравлюсь», «Я занят». Егор же ответил как раз приглашением на свидание — вместе они пять лет, теперь уже в статусе мужа и жены.
Кристина отучилась на редактора-технолога в БГТУ, но по специальности не работала ни дня. Егор по образованию слесарь, окончил колледж. Работал на складе, потом в отеле Hilton — дорос до менеджера по закупкам, позже трудился по этому профилю в John Dory. Желание попробовать себя в непривычной сфере у Егора появилось во время пандемии: вдохновили работа Кристины на дому и возможные заработки в этой сфере. Где-то рядом витала идея открыть студию на подаренные на свадьбу деньги.
— На старт у нас было $5 тыс., но этой суммы не хватило. Здесь мы обживались два года, и размер вложений за это время вырос в два раза точно. Может, даже в три. Тут большое помещение, больше 60 «квадратов», четыре рабочих места — одно обходится минимум в 2 тыс. рублей, если не считать расходы на зонирование.
Чтобы въехать в студию, заплатили больше $1 тыс.: помещение в долгосрочной аренде. Ремонт уже был, но понадобилось сделать зонирование — тут места мастеров отделены друг от друга плотными фиолетовыми шторами. Это была вторая по объему статья расходов: вместе с карнизами на такие тканевые стены нужно 2—3 тыс. рублей из расчета на место. Собеседники говорят, это еще самый дешевый вариант: пластик и рейки оказались дороже.
«Коммуналка» получается около 500—600 рублей в зимнее время. Для работы нужны расходники: ресницы, клей, одноразовые простыни, шапочки, щеточки, салфетки — такие мелочи. Эта статья затрат занимает примерно 5—10% от стоимости процедуры. Обрабатывают пинцеты в дезинфицирующих растворах. По словам Кристины, белорусские санитарные нормы, в отличие от российских, не требуют для этого вида деятельности сухожарового шкафа. Чтобы обучать наращиванию ресниц, нужно юрлицо (у Кристины ИП), а работать мастером можно, уплачивая налог на профдоход.
Кристина и Егор выбрали моноформат: занимаются только ресницами, так как развивать и продвигать несколько процедур тяжелее. Работают в студии сами, вдвоем. Егор в новую сферу переходил постепенно: договорился на работе на гибридный формат с частичной занятостью, это решало финансовые вопросы молодой семьи с молодым бизнесом. В итоге обошлись без кредитов, разве что взяли (и уже вернули) у родственников около 2 тыс. рублей. Постепенно у Егора расширилась клиентская база, но к Кристине все равно записываются чаще.
— Кто-то боится, что мужчина сделает не так аккуратно и нежно. Кто-то стесняется, что на процедуре уснет и захрапит — кстати, такого очень много. Бывает, клиентку ревнует парень. У меня была ученица, которая стеснялась не то что на процедуру к Егору ехать, а даже ко мне на обучение: стеснялась, что Егор будет в студии и может как-то на нее смотреть, — рассказывает Кристина. — Да, процедура наращивания — немного интимный процесс: человек ложится, есть близкий контакт с мастером.
— Но после того, как новый клиент решается и приходит ко мне, как правило, остается очень доволен, — добавляет Егор.
— А были клиентки, которые хотели познакомиться поближе?
— Нет, такого не было. Да и Кристина сидит рядом, сложно познакомиться, — шутит мужчина. — Мы одновременно работаем, даже окошки совпадают, и это удобно: на каршеринге всегда вместе на работу ездим. Клиенты видят нас вдвоем и знакомиться особенно не пытаются.
Ребята рассказывают, что фразу «Я даже не чувствую, что вы делаете» часто слышат они оба, и для них это важный момент: значит, человеку комфортно.
— Клиент может замерзнуть во время процедуры, захотеть в туалет или почувствовать, что подпекает глазки. Многие девушки стесняются и все время терпят, а так не надо.
Кристина замечает, что Егор по скорости наращивания почти догоняет ее: смог сам найти способы оптимизировать время — например, подобрать оптимальное для кропотливой работы положение рук. У мастера с опытом процедура обычно занимает два-три часа в зависимости от сложности работы: есть разные техники наращивания, у кого-то реснички легче приклеиваются к родным, у кого-то сложнее.
Мужчина признается, что в начале пути думал, что придется столкнуться с непониманием и осуждением из-за выбора профессии, но за эти несколько лет в лицо его никто не критиковал.
— Наоборот, когда я рассказал близким и поделился новостями в соцсетях, люди интересовались и поддерживали. Я в 30 лет полностью поменял свою жизнь: ушел из найма и комфорта в бьюти-сферу. Было разве что несколько комментариев в TikTok и Instagram, что это не мужская профессия. Но я на такое даже не реагирую.
Сейчас у студии два направления: наращивание ресниц и обучение наращиванию. Работают они в сегменте «средний плюс», а вообще в этой индустрии в Минске разбивка по ценам такая:
Наши собеседники прикидывают: мастер среднего уровня при заполненной клиентской базе может получать в месяц около 3600 рублей до вычета оплаты расходников и аренды рабочего пространства.
— Где-то год назад я снимала ролик в TikTok про то, что у меня стоимость — 90—100 рублей за наращивание, и там было много гневных комментариев вроде «Я делаю за меньшее время и за 40 рублей». Людям сложно объяснить, что ты уже семь лет работаешь и обучаешь. Но ведь в любой сфере будет странно, если человек продолжит получать одну и ту же зарплату и не будет расти.
Кстати, скидки наши герои стараются не делать, заметив, что такая система плохо помогает привлекать клиентов: когда скидка перестает действовать, клиент уходит. Есть способы, которые работают лучше, — это прежде всего сарафанное радио: человек, которому понравились и работа, и место, наверняка порекомендует мастера кому-то еще. Таргетированная реклама в Instagram тоже помогает, но это дорогой способ, и новичкам собеседники его не рекомендуют: есть риск больше потратить, чем отбить.
— Очень хорошо работают карты. Вы выставляете на «Яндекс», Google, 2ГИС свое место — и люди натыкаются на него, когда ищут сервис поблизости. Из тех клиентов, которых я спрашивала, как они нас нашли, каждый второй говорил про карты. Но их тоже надо развивать, — замечает Кристина. — Еще хорошо работают чаты районов. Самое главное для мастера — это чтобы ближайшие дома и район знал, что он тут работает. Например, есть чат «Услуги Лебяжий» — там 2 тыс. человек — это довольно много. Нам хватит 100 человек. Если один-два придет — это уже хорошо, привлекли их бесплатно.
Хорошей загрузкой для мастера в этой сфере считается 50—60 клиентов в месяц: это примерно 15 рабочих дней по 4 клиента. Возможный максимум для опытного мастера — 5 клиентов в день, но это физически тяжело: работа тонкая, требующая усидчивости и одной позы в течение долгих часов. Егор говорит, что, когда мастер достигает такой загрузки, обычно поднимает ценник — часть клиентов отсеивается, остается примерно 30—40. Расписание снова занято не полностью, но можно зарабатывать те же деньги меньшими усилиями.
У Кристины в силу опыта клиентская база более плотная, а Егору предстоит ее расширить — на двоих им хочется найти еще 30—40 клиентов. За повторной услугой те, кто наращивает ресницы постоянно, возвращаются раз в три-четыре недели.
— В нашей работе есть сезонность. Например, горячее время — перед Новым годом и праздниками, а еще летом. Меньше всего клиентов в феврале и октябре. В обучении тоже есть сезонность: чаще приходят осенью и зимой, а к весне и лету, наоборот, спад.
Мастера рассказывают, что без контента раскрутить бьюти-студию сейчас сложно. Уходят времена, когда мастера показывали свой навык только на клиентах: не хочется сильно задерживать их после процедуры. Да и сам контент требуется более разнообразный и креативный — его проще снимать на приглашенных моделях, обычно в их роли выступают знакомые или подписчики. Это, кстати, способ получить ресницы бесплатно — правда, не какие хочется, а какие нужны мастеру.
— Сейчас есть тренд на натуральное наращивание, когда результат почти незаметен. В моде ресницы, будто накрашенные тушью или с эффектом ламинирования, такая эстетика clean girl. Ресниц, которые видно издалека, все уже боятся. Но при этом есть и другой тренд — наращивание с яркими лучами, такой аниме-эффект. Это больше популярно у девушек лет до 20—25. Раньше был большой спрос на ресницы с эффектом стрелки, но сейчас такие уже отошли на второй план.
Егор вспоминает свою самую необычную работу: девушка лет 16 попросила семнадцатую длину — это 2-сантиметровые ресницы. Причем такую экстремальную длину наращивания девушка хотела по всему ресничному ряду. Егор даже волновался, что неправильно понял запрос, но клиентка осталась довольна. Отказывать тоже случалось: однажды на процедуру пришла девушка с сильным тремором век — проводить процедуру было небезопасно.
В интернете, бывает, обсуждают обиду на бьюти-мастеров, которые сфотографируют на клиенте свою работу, а потом не выкладывают ее к себе в профиль. И человек думает: неужели с ним все так плохо? Кристина объясняет: дело не в клиенте, а в том, что мастера часто оценивают свою работу взглядом суперперфекциониста. Допустим, там всего 1% несовершенства, но работу уже не хочется выкладывать, потому что этот 1% точно заметят коллеги.
Возле окна студии мы замечаем кубки — некоторые с соревнований по бачате, а есть и с чемпионатов по созданию ресниц. На первый такой Егор отправился всего через полгода после обучения — был единственным мужчиной среди 100 мастеров-девушек. Лояльности судей и эффекта «единственный парень на филфаке» не было, подался в пяти номинациях — выиграл в одной.
Оплачивается подача в каждую номинацию и расходники — например, однажды у мужчины на это ушло больше 1 тыс. рублей. Моделью для Егора на чемпионатах обычно становится Кристина, что удобно. Например, однажды соревновались в Санкт-Петербурге — приглашенной модели нужно было бы оплатить дорогу и проживание, а в их случае получилась семейная поездка. К тому же приглашенная модель может в последний момент передумать, а с женой-моделью такие риски минимальны. Был случай, когда то, что они семья, помогло выделиться среди конкурентов: участвовали в чемпионате на годовщину свадьбы, Кристина надела свое белое платье, а Егор сделал пастельные ресницы. Кстати, платье тоже «зарабатывает»: висит в студии и иногда отыгрывает роль реквизита для роликов в соцсетях.
Дальше говорим про второе направление работы мастеров — обучение наращиванию. Тут есть неплохой потенциал для заработка, особенно если освоить онлайн-формат. Но не без нюансов. В этом деле важно «поставить руку» ученикам и дать им возможность разобраться в деталях: какие материалы и где покупать, что действительно нужно, а на что лучше не тратить деньги. В процессе ученики иногда понимают, что проще пойти в наем. По наблюдениям Кристины, работать мастерами после базового курса начинает всего 30% учеников. «На первых отработках я и сам думал, что брошу», — признается Егор и добавляет, что первое ощущение легкости появилось только где-то на десятом клиенте.
— Сам по себе процесс наращивания сложный, свои первые процедуры новичок делает четыре-пять часов. Еще все стремятся купить самое дешевое обучение с одной отработкой, но на одном человеке невозможно научиться наращивать. К тому же сложно искать клиентов, нужно многое закупать. А еще — уметь справляться с эмоциями клиента: когда ему уже тяжело лежать, начинается такая пассивная агрессия — человек вздыхает, перебирает руками, поторапливает мастера. И не все могут в такой ситуации успокоить клиента и спокойно закончить работу. А бывает, что справляться нужно и с недовольством, с какими-то конфликтными ситуациями.
Отвечая на вопрос о планах, ребята единогласны: хотят расти в профессии. Признаются, что пока не готовы нанять сотрудников, а студия сейчас скорее объект вложений, чем заработка. Изменить это, прокачать обучающий курс и свои бизнес-навыки — список ближайших дел семьи лашмейкеров выглядит примерно так.
Читайте также:
Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро
Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by