Я всегда думала, что если жизнь пойдет под откос, то уж в пиццерию точно устроюсь: руки-ноги есть, тесто раскатаю. И вот однажды таргет напомнил мне об этой уверенности: «Требуется пиццер, частичная занятость». Внутри что-то щелкнуло. Я отправила заявку — и оказалась внутри мира, где тесто летает быстрее мыслей, соусы льются рекой, а мозг к концу смены превращается в тот самый расплющенный блин. Этот день стал для меня шоковой терапией, проверкой на прочность и самым честным разговором с собой за долгое время.
Когда-то давным-давно, лет тринадцать назад, я приехала учиться в Минск из маленького городка — и тогда впервые попробовала пиццу. Скажу честно: это была любовь с первого куска.
До этого момента я понятия не имела, что еда может приносить такое счастье, как будто кто-то официально разрешил тебе жить вкусно.
В студенчестве на пиццу особенно не раскошелишься — она была скорее наградой за успешно пережитую сессию. Но вот в первые годы работы, когда график был такой, что я иногда забывала, как выглядит тарелка, именно пицца спасала меня от голодной смерти.
Я усердно дегустировала и методом проб и ошибок нашла свою идеальную пиццу. Ее имя, конечно же, не назову: реклама нам здесь ни к чему. Но в моем сердечке она держится фаворитом вот уже почти десять лет.
Все это время во мне жила мысль: если вдруг когда-нибудь случится что-то катастрофическое и я потеряю работу, то всегда смогу устроиться пиццером. И эта мысль так прочно засела в голове, что стала чем-то вроде запасного парашюта.
Однажды я решила закрыть гештальт.
Честно говоря, желание заглянуть на кухню любимой пиццули жило во мне давно. Ведь кто знает, что творится за дверью кухни? Вдруг там ползают тараканы, маршируют грызуны или еще что-то, о чем лучше не подозревать, а я продолжаю спокойно заказывать деликатес на встречи с друзьями.
И тут ребята допустили роковую ошибку: идеально настроили рекламу в Instagram. В один прекрасный вечер я листаю ленту — и бац: «Требуется пиццер, частичная занятость». Можно без опыта, быстро обучают, работа возле дома — ну чем не сказка?!
По деньгам реклама тоже обещала прибавку к основному доходу — примерно от 1800 до 2000 рублей.
Внутри меня что-то екнуло.
Я как раз спонтанно решила лететь в Индию на Новый год, и лишние деньги точно не помешают. Тогда почему бы два месяца не поработать по вечерам и выходным? А заодно бы посмотрела, как живет изнутри моя любимая пицца.
В общем, все стрелки сошлись. Я молниеносно кликнула «Отправить заявку» и благополучно забыла об этом, искренне надеясь, что меня не заметят, не перезвонят и вообще сделают вид, что ничего не было, а я пойду дальше жить свою мирную бездрожжевую жизнь.
Спойлер: не вышло.
Мне перезвонили уже на следующий день. Приятный женский голос стал уточнять насчет поданной заявки: «Частичная занятость, смены с шести вечера до полуночи плюс выходные с двенадцати до двенадцати. Потянете?»
Потянуть — не вопрос. А вот жить в таком режиме — пока момент спорный. Но азарт берет свое, а отпуск сам на себя не заработает.
Напоследок девушка спрашивает, где я живу, чтобы подобрать филиал для работы поближе. И назначает дату собеседования — буквально через пару дней.
Признаюсь честно: перед собеседованием слегка волновалась. Ну представьте: человек, который десять лет работает в журналистике и имеет два высших образования, внезапно едет устраиваться на работу туда, где раскатывают тесто и плавят сыр. Мягко говоря, работать руками я не привыкла, но вариант получать физическую разгрузку по вечерам даже вот таким необычным способом выглядел странно привлекательно.
Перед зданием я устроила маленький ритуал тревожного хождения, вдох-выдох — и пошла искать нужный вход.
Нашла быстро: отдельный блок, в котором сидели человек пять. Девушка, не отвлекаясь от монитора, кивнула: «Вы на собеседование? Отсканируйте QR-код, проходите в коридор и заполняйте анкету».
И в анкете у меня спрашивали все: предпочитаемый график, семейное положение, последнее место работы, на какой срок хочу у них остаться.
Собеседование оказалось формальным. Девушка задавала вопросы по скрипту. То, что в анкете значилось «Журналист/юрист», специалиста нисколько не смутило.
Спросили, удобно ли будет добираться до дома ночью и готова ли я работать у них долго. Больше вопросами добивала я: график, форма, филиал, нюансы смен, деньги.
Про деньги — мой любимый вопрос.
Озвучили ставку за час. Но сколько в итоге-то выйдет в конце месяца? Девушка растекалась долгими объяснениями: мол, сначала надо сдать все экзамены, принести санитарную книжку, можно получить надбавки и бонусы. Все это прекрасно, но цифры пока не озвучены.
Я переспросила еще раз, на что услышала: «Ну, выходит где-то 1300—1500 рублей в месяц на вашей частичной занятости».
Опа, уже не бьется с рекламой (даже если отнять налоги), где суммы выглядели более бодрыми. Но досмотреть этот сериал я все равно хотела.
Поэтому и подписала напоследок договор подряда, который якобы «ни к чему не обязывает, если решите не выходить на работу, и автоматически аннулируется». Заодно расписалась еще в двух журналах — уже и не вспомню, за что именно: то ли техника безопасности, то ли клятва не устраивать пожар в печи.
В итоге мне сообщили, что следующий этап — день бесплатной стажировки. Там я сама прочувствую, выдержу ли кухонный ад, и тренер поймет, подхожу ли я им.
Дальше начинается все самое интересное.
На стажировку я шла окрыленная, как на свидание. В рюкзаке — сменная одежда и обувь, в душе — запах любимой пиццули. Непривычно, что сегодня я не клиент, а потенциальный пиццер.
Итак, меня ждет пробный день работы — с четырех до девяти вечера — полноценные пять часов новой жизни.
Пришла я, естественно, вовремя: я же человек ответственный, особенно когда идет такой эксперимент.
Сначала меня направили в переодевалку. Оказалось, это маленькая комнатка, где все в одном: и шкафчики, и микроволновка, и столик для еды, и даже туалет с душем за отдельной дверцей.
И это все общее. То есть прям вообще-вообще общее. И девушки, и парни — кто первый добежал, тот и переодевается. Я, привыкшая к офисным условиям, слегка офигела.
Парень-стажер, который пришел в одно время со мной, решил переодеваться в душевой, чтобы не смущать меня с еще одной тоже начинающей девчонкой.
Больше всего меня удивил возраст боевых товарищей и работников точки. Я в свои 30 лет была там самая «старенькая». Ребятам дала бы по 20—22 года от силы. Парень только после армии — ищет подработку. Девчонка тихая, маленькая, где-то учится.
Обучала нас девушка лет 24—25 (назовем ее Светлана). Выглядела она сильно уставшей. В целом работники кухни ее же возраста. Постарше были только иностранцы — женщина на мойке и мужчина-пиццер.
Короткий спойлер: на самом деле, сама система обучения меня порадовала. Она выстроена так, что за один день реально можно погрузиться в весь круговорот пиццерной жизни.
Сначала нас — троих новичков — повели в лекционный зал. Нам включили презентацию и объяснили, кто кому подчиняется, какие вообще роли есть на кухне, что будет входить в наши обязанности и кому задавать вопросы, если они возникнут.
Из интересного — детально показывали зарплатную систему. Объясняли так, что таблицы с отчетами мелькали одна за другой, а у меня уже начало рябить в глазах.
«Есть вопросы?» — спрашивают у нас. А мы сидим, как три удава после обеда. Конечно, ничего не понятно.
С бонусами все как обычно: хочешь премию — выйди в выходной, возьми лишний час. А вот штрафов там как лука в луковом супе: опоздал на минуту — минус, не принес справку — минус, перепутал что-то — тоже минус.
В общем, система бонусов и штрафов сложная, с первого дня новичку ее не понять.
После лекции нас ведут в святая святых — на кухню. Дальше — короткая экскурсия по отделам: камеры хранения, мойка, заготовки, выпечка, сборка, выдача. Запомнить все невозможно, но выглядит это как маленькое производство.
Здесь очень чисто. Отвечаю: никакими тараканами и грызунами даже не пахнет.
Все разложено по полочкам, в упаковках, рабочие места аккуратные.
Единственный враг — мука. Она повсюду. Забегу немного вперед и расскажу, что я чуть не размазалась по полу, как кальцоне, когда на лопатке доставала пиццу из печи. Шагнула назад — и нога поехала по полу на муке. Этакий фееричный финал мог бы быть у моей карьеры пиццамейкера.
Сразу заметила, что работа на кухне кипит. Кто-то делает закуски во фритюре, кто-то отвечает за пиццу, а кто-то упаковывает заказы. Все это в идеале нужно освоить за три месяца, а потом сдать экзамены. Со временем, уже на опыте нужно уметь без подсказок собирать любую пиццу.
Дальше нас проинструктировали по технике безопасности: куда пальцы не совать, какие кнопки не трогать, к какому оборудованию лучше вообще не подходить. И все, первый час реальной работы пошел.
Нас наконец-то поставили за блестящий стальной стол — идеальная поверхность для будущих подвигов.
Начинать обучение решили с основ сакрального ремесла — раскатки теста. В пицце, как оказалось, все держится именно на нем, остальное — почти украшательство.
Тесто на кухне раскатывают сами, не покупают. Его замешивают огромным миксером в стальной посудине, в которую спокойно можно было бы посадить человека среднего телосложения. Потом тесто разделяют на ровные шарики и складывают в специальные контейнеры.
Нам подавали уже готовые шарики — бери скребком, клади на стол и твори.
И тут меня ждало первое удивление: с тестом работают без перчаток. Я понимаю, что дальше будет термообработка, но все же мысль о чужом ногте в моей или вашей пицце слегка бодрит, согласитесь.
Раскатка — это отдельный вид спорта. Нужно сделать идеальный блин с ровным бортиком, без комков и дыр. Техника сложная: круть-верть, перевернул, подбросил, снова повернул. Руки нужно складывать по-особому — тренер буквально показывала, куда ставить каждый палец. Она стояла над нами каждую секунду: «Вот так переворачивай», «Не дави», «Не рви», «Держи круг». Поддержка была мощная, но требовательная, будто мы готовились к чемпионату мира по раскатке теста.
И вот кульминация: в норме эту лепешку надо раскатать за 40 секунд. Можете себе представить?!
Я за такое время успеваю разве что пожалеть о своем выборе профессии.
Так мы раскатали каждый штук по десять блинов для пиццы — и уже к десятой лепешке у меня хрустела спина, тряслись пальцы и было ощущение, что я простояла так уже часа четыре.
На самом деле прошел всего час или полтора. И это только первый этап из трех, разогрев.
После раскатки нас сразу кинули в самое пекло — буквально. Финальный этап сборки и выдачи пиццы оказался не романтикой итальянской кухни, а настоящей спринтерской дистанцией.
Ты подбегаешь к печи с лопатой — такой, какой зимой чистят стекло. Вытаскиваешь пиццу, хоп — на весы, записал вес, разрезал на ровные куски за пару секунд, смазал бортики маслом, посыпал специями, прилепил бирку.
И все это со скоростью света, потому что поток не прекращается никогда. Там не надо долго думать, просто берешь и делаешь. Когда увеличивается темп, мозг начинает подвисать, руки идут не туда, а бирки могут перепутаться.
Где-то к семи вечера я уже понимала: сюда не вернусь. Мое тело и голова такой темп просто не выдерживают. По сути, это чистой воды конвейер без права на ошибку.
Третьим этапом вечера нас перекинули на заготовки. Там все строго: каждая нужная позиция — по граммам, расписана на общей доске.
Меня и второго парня-стажера поставили на нарезку сыра фету. Нам выдали по восемь брикетов каждому и еще столько же напополам. После этого наш тренер куда-то отошла, а я начала налаживать контакт с окружающими.
Мой напарник с нарезкой справлялся медленнее. Я уже все сделала, а он еще бодался с четвертым куском. Пришлось помогать.
Рядом на закусках стояла молодая девушка, студентка. Она оказалась довольно общительной.
— Я тут работаю уже почти два месяца на частичной занятости. Днем — на учебе, по вечерам и в выходные — здесь. Честно говоря, до сих пор не было времени сделать санкнижку. А еще я не сдала все экзамены, поэтому проштрафилась. За все отработанные часы у меня вышло в первый месяц 700 рублей.
Мы с напарником переглянулись и одновременно поняли: счастья тут не сыщешь. И на Индию не заработаешь. Грустненько.
Когда с сыром было покончено, нам выдали тюбики для кетчупа и соусов, и мы начали механически заправлять их через воронки: лить, болтать, снова лить. Монотонность такая, что у меня начало плавиться сознание.
Пока мы стояли на соусах, тренер показала, как собираются закуски. И вот здесь я столкнулась с реальностью лицом к лицу, без лишнего шарма.
Светлана раскладывает тортилью, выкладывает начинку — и я понимаю, что в сумме кетчупа и фирменного соуса по граммовке вдвое больше, чем колбасы. Колбаса там, похоже, чисто для аромата.
И в тот момент я осознала, что примерно так же устроена и пицца. Прежде чем блин отправится дальше по конвейеру, его прокалывают, и в эти «дырочки» затекают масло и кетчупы — вот почему тесто в пицце такое жирненькое и ароматное.
Но, если подумать, теста там около 80%, а продуктов — так, чисто символически…
Финальным ударом по хрупкой психике журналистки стало мытье ножей и дощечек. Моешь и рассуждаешь: работа очень тяжелая и бесконечная, за небольшие деньги люди тянут суету, спешку, ответственность, жар — все сразу.
Когда нам наконец сказали идти в раздевалку, меня накрыло прозрение: я не пила воды пять часов и ни разу не ходила в туалет. Не из-за запрета (запрет был только на телефоны) — просто в таком ритме тело перестает подавать сигналы. Ты словно работаешь в туннеле.
В гардеробной меня окончательно сломила усталость. Помещение крохотное, воздуха ноль, голова гудит, а переодеваться как-то надо. И вот этот факт, что пацаны с девчонками вместе, уже почему-то ни капли не смущает. Просто хочется домой, в кроватку.
Потом тренер поговорила со всеми стажерами по отдельности. Парень сразу отказался, вторая девочка сказала, что подумает.
Мне дала такую обратную связь: ответственная, аккуратная, все получается, но, когда начинается сумбур и конвейер, теряюсь. И обозначила: «Если знаете себя и понимаете, что в такой обстановке будет сложно, зачем себя мучить?»
И правда. Она попала в самую точку. Я-то тоже уже поняла это. Романтика подработки развеялась, а от веселого эксперимента не осталось и следа. Это завод — с жесткими тяжелыми сменами, после которых голова и тело просто выключаются.
Спала я в этот день как убитая. А наутро пришла анкета с просьбой оценить обучение.
Ставлю честно: 10 из 10. И сразу же звоню в отдел подбора персонала со словами: «Спасибо, но я не выйду на работу». И знаете что? У меня даже не спросили почему. Думаю, такое они слышат ежедневно.
И все же я счастлива, что закрыла гештальт. Теперь знаю: если жизнь пойдет наперекосяк, заработать точно сумею. А пока буду заниматься тем, что люблю: придумывать интересные эксперименты и писать истории для вас. А пицца пусть остается маленьким вредным хобби выходного дня, а не рабочим местом.
Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро
Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by