С чего все начиналось, и кое-что о фондовом рынке

Начиналось все в «ревущие двадцатые», когда шел стремительный рост большинства отраслей. Люди переезжали из сельской местности в города, зарабатывали и открывали для себя новые виды богатства — в частности, фондовый рынок. А там цвели невиданные финансовые перспективы.

Нам это непривычно, ведь в советском и постсоветском понимании важны показатели «реальной экономики»: тонны зерна и стали, рубли, километры и пр. Но в странах развитого капитализма внимание на котировки ценных бумаг обращают не меньше, чем на цены в магазинах (ну почти). Причем не только экономисты, но и рядовые обыватели. Пресса на первых страницах пишет о росте и падении котировок. После удачной (или неудачной) фразы главы корпорации курс акций может подняться или упасть. И масса акционеров, включая пенсионеров и домохозяек, внезапно станет богаче или беднее.

Однако и тогда, и сейчас рост и падение котировок определяются двумя факторами:

• реальной эффективностью бизнеса, эмитировавшего бумаги (пример: растут продажи машин — растет прибыль от продаж — дорожают акции производителя);
• спросом и предложением на конкретный актив (пример: сразу многим показалось, что акции подорожают — растет спрос — автоматически растут цены — купившие первыми стремительно богатеют, остальные стремятся повторить успех. О том, что реальный бизнес не может расти так же быстро, никто уже не вспоминает, все ждут завтрашних котировок).

Для понимания системы надо еще знать, что:

• рост цены акций прямо не отражается на производстве (не важно чего). Машины не становятся лучше от того, что подорожали акции автопроизводителя, зарплаты работников от котировок тоже не зависят;
• тем не менее бизнес с растущими котировками считается прибыльным. Ему легче брать кредиты на развитие, владельцам предприятия выгодно переводить часть заработанных денег в развитие производства, чтоб улучшить показатели его эффективности, а это, в свою очередь, является стимулом для дальнейшего роста цены акций. Кроме того, многие руководители владеют акциями своих фирм и прямо заинтересованы в росте котировок.

В 20-е годы XX века бурный рост экономики наблюдался везде, а в США особенно. Британия и Франция победили в Первой мировой войне, получали немецкие репарации и доходы колоний, развивали промышленность и богатели. Соединенные Штаты, не пострадавшие от войны, но бывшие в числе победителей, богатели еще быстрее. Все это накладывалось на общую тенденцию роста: с 1890 года население США выросло примерно в два раза — в значительной степени благодаря мигрантам из Европы, которые сразу же давали новой родине дешевую и потому выгодную рабочую силу.

Развивалась промышленность (общемировая тенденция), работники переезжали из сельской местности в города и становились богаче. Стало массовым производство и продажа автомобилей, а это давало толчок другим отраслям.

Значительная доля американцев, богатых и среднего класса, приобретали акции. Таким образом они становились формальными совладельцами бизнесов, но фактически открывали себе путь к быстрому обогащению, потому что цены акций росли гораздо быстрее, чем приумножались деньги на банковских вкладах.

А потом случился крах

У многолетнего падения был замечательный по высоте трамплин. В 20-е годы XX века бурный экономический рост заставлял верить, что так будет почти всегда. У массы граждан появились свободные деньги, на которые активно приобретались акции. В этот же период США снижали учетные ставки, что сделало банковские вклады менее выгодными и увеличило денежную массу на фондовом рынке. Следовательно, спрос и цены бумаг росли еще быстрее.

Итог — с 1922 по 1929 год (первые 9 месяцев) акции росли в среднем на 18% в год, в общей сложности — на 218,7%. К 1929-му  некоторые бумаги подорожали почти в 10 раз.

3 сентября 1929 года индекс Доу — Джонса достиг пика на отметке 381,17. До этого он рос почти десятилетие, потом 4 года падал и восстановился до значений 1929 года только в 1954-м:

Напомним: индекс Доу — Джонса обобщает цены акций промышленных компаний США и отражает общую оценку американской промышленности, но именно рыночную оценку, а не фактические результаты.

Хроника падения

В марте 1929 года индекс Доу — Джонса упал, но ведущие финансисты верили в рост: они потратили некоторые суммы на инвестиции (покупку ценных бумаг) и тем самым успокоили инвесторов.

• 8 августа 1929 года Федеральный резервный банк повысил учетную ставку до 6%, что должно было избавить фондовый рынок от избытка денег.
• 26 сентября Банк Англии также повысил ставку — для защиты золотого стандарта.
• 29 сентября на британском фондовом рынке случилась паника из-за краха бизнеса финансиста и промышленника Хэтри (слишком рискованные операции и мошенничество с обеспечением сделок).
• 3 октября канцлер казначейства Великобритании Филипп Сноуден назвал фондовый рынок США «спекулятивной оргией», назавтра с ним согласились авторитетные издания The Wall Street Journal и The New York.
• 24 октября — Черный четверг, падение рынка на 11%. Однако несколько ведущих банкиров Уолл-стрит объединили капиталы, начали покупку бумаг и остановили падение.
  
• 28 октября — Черный понедельник, многие участники уходят с рынка, потому что не могут выполнять требования для торгующих с маржой (работают на заемные средства). Доу — Джонс падает на 38,33 пункта, это 12,82%.
• 29 октября — Черный вторник, продажи становятся паническими, Доу — Джонс падает на 30,57 пункта, или 11,73%, общее снижение за 2 дня — 23%. Что еще хуже — покупателей практически нет.
• 3 ноября крупнейшие игроки, включая семью Рокфеллеров, начинают беспрецедентную скупку акций в надежде повернуть движение рынка. Кажется, что им это удается, Доу — Джонс растет на 28,40 пункта, или 12,34%. Правда, длится это всего один день.

Потом падение стало тенденцией. Иногда процесс останавливался, чтоб пойти с новой силой. Так прошли 1930—31 годы. Дном стало 8 июля 1932 года, когда индекс Доу — Джонса упал до 41,22. Падение на 89,2% меньше, чем за 3 года.

Как фондовый рынок смог обрушить другие отрасли?

Своеобразное объяснение Великой депрессии можно найти в советской прессе и советских же учебниках. Для них это «неизбежный кризис капитализма», «несбалансированность капиталистической экономики», в лучшем случае — «кризис перепроизводства». Два последних утверждения в общем признают и сами капиталисты. Правда, их объяснения и решения гораздо сложнее.

Вот несколько общепризнанных фактов:

1. Значительную долю роста цен на фондовых рынках обеспечили покупки в кредит. И крупные финансисты, и мелкие инвесторы занимали деньги, чтоб купить акции. Это представлялось выгодным, потому что бумаги дорожали быстрее процентов по ссудам. Заемщики могли в будущем продать акции по более высокой цене, уплатить кредит с процентами и остаться с немалой прибылью.
2. Сами банки в погоне за быстрой выгодой тоже торговали акциями, вкладывали в фондовый рынок деньги клиентов.
3. У производителей дела шли в целом неплохо, но производство обгоняло спрос. Одна из причин — при распределении результатов слишком много доставалось самым богатым, а зарплаты наемных работников отставали от роста производительности. Однако именно эти зарплаты обеспечивают массовый спрос. Условный американский рабочий не мог купить все, что произвел, а условный капиталист оставался с товаром, но без прибыли.

Тут мы несколько упрощаем ситуацию, но все это было.

Почему фондовый рынок дал старт падению?

Здесь для наглядности тоже упростим, но выделим некоторые важные тенденции:

• падение ценных бумаг сделало беднее высшие и средние классы. Они больше не могли продавать акции и приобретать реальные блага, стали покупать меньше недвижимости, автомобилей и пр.;
• от падения спроса стали разоряться строители, сокращали работников и зарплаты автопроизводители, в промышленности начался кризис;
• падение зарплат наемных работников и мелких частников распространяло кризис на производство даже самых дешевых изделий и продовольствия.

Отдельно о продовольствии. В сельском хозяйстве цены уже падали от перепроизводства. Падение спроса стало для многих совершенно невыносимым, фермеры бросали землю, на которой стало невыгодно что-то растить, и присоединялись к голодным маршам других безработных.

И особо о банках. В процентном отношении им было хуже всех:

• клиенты, бравшие кредиты на покупку акций, не смогли рассчитаться. Их заложенные бумаги слишком подешевели, чтоб компенсировать убытки, многие акции вообще стали неликвидом;
• банки, которые сами вложились в фондовый рынок, потеряли и свой капитал, и деньги клиентов, поэтому разорились еще быстрее;
• банки, кредитовавшие производителей, разорялись вместе с ними, клиенты, ставшие безработными, тоже несли убытки.

Когда в 1933 году президент Рузвельт учредил Федеральную корпорацию страхования депозитов (FDIC), у банков оставалось примерно 10% от прежнего 1 доллара. Общее падение составило порядка 89%.

Теперь немного цифр из понятного нам реального сектора.

В 1929—33 годах (самый трудный период Великой депрессии) в США:

• средние зарплаты упали на 42%;
• безработица (на пике кризиса) поднималась до 25%;
• цены падали примерно на 10% в год.

В американской глубинке было особенно мрачно. Цены на сельхозпродукцию за эти годы упали на 40—60%, фермеры разорялись, за ними разорялись сельские банки, а оставшиеся грабили Бонни и Клайд и им подобные. На алкогольной жажде Сухого закона (1920—33 годы) и массовой безработице росла организованная преступность. Все это отлично показано в кино и литературе.

Кроме США кризис сильно затронул Великобританию (тогда еще империю с колониями), Канаду и Германию. Меньше пострадали экономически отсталые общества, что были ближе к натуральному хозяйству, жили от урожая до урожая. Общий объем международной торговли в годы Депрессии упал на 66%. Пострадали колонии, поставлявшие сырье для промышленности США и Западной Европы (речь о плантациях каучука и других технических культур). Представьте открытие новой прачечной в Сингапуре, где работают только белые (в годы расизма это рекламный плюс), — эти белые недавно владели плантациями, но разорились от падения спроса.

Могло ли все пойти иначе и как все кончилось?

Вопрос по-прежнему открыт. К началу 1930-х экономики США и Европы были в неплохом состоянии, потребление могло расти, что, кстати, доказали следующие десятилетия. Часто пишут про кризис доверия — люди не доверяли будущему: одни не хотели делать дорогие покупки, другие — вкладывать в развитие производства. Сокращение последнего приводило к росту безработицы и падению доходов. Падение доходов еще больше сокращало потребление, уменьшало инвестиции и так далее. В итоге — новые циклы падения вместо ожидаемого в 1920-е роста.

Но давайте представим, что инвесторы не отказали бы в доверии рынку. Цены бумаг просели бы, но стабилизировались. Вместо Великой депрессии случилась бы обычная рецессия. Тем не менее это лишь отложило бы кризис, потому что у него были вполне материальные, поддающиеся расчету основания, несоответствие производства и потребления, нерегулируемые и слишком рискованные, часто мошеннические схемы на рынках.

Все годы Депрессии в США сохранялся золотой стандарт. Государство могло бы просто напечатать денег, раздать безработным, поддержать банки и предприятия. Цены выросли бы, но производство не остановилось бы.

Однако президент Гувер верил, что рынок отрегулирует все без участия посторонней помощи. В 1930 году он говорил: «Я убежден, что мы преодолели худшее и при продолжении усилий быстро оправимся». Вместо раздачи денег в стране поднимали налоги, чтоб компенсировать потери бюджета, что делало любое развитие еще менее выгодным.

Ситуация стала исправляться при следующем президенте — Рузвельте. Он провозгласил новый курс, более справедливое распределение национального богатства, новый договор власти и общества. К середине 1930-х ситуация стабилизировалась. Восстановление не было легким, в 1937 году случился еще один кризис, но положительный результат был. Что-то поставили под контроль. Интересы бизнеса ограничили там, где они явно противоречили общему благу, но поддержали там, где это было выгодно обществу. Значительные средства тратились на поддержку безработных, но не просто раздавались, а выплачивались за полезные работы (речь не об уборке улиц, а о строительстве дорог, плотин и пр.). Контроль в сфере финансов стал много строже, и сейчас эта сфера гораздо более управляемая и прозрачная, чем до Великой депрессии.

---

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by