Загнанные лошади

В 1969 году на экраны американских кинотеатров вышел фильм Сиднея Поллака «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?». Он получил прекрасную критику, множество номинаций на премию «Оскар», включая главную женскую актерскую для Джейн Фонды, и собрал неплохую кассу в прокате. Миллионы жителей США приходили посмотреть на историю отчаявшейся пары «лишних людей», решивших принять участие в танцевальном марафоне в попытке получить $1,5 тыс. Впереди у них изматывающие физические испытания, издевательства организаторов, разочаровывающее опустошение от условий конкурса и финальная трагедия.

Неудивительно, что кино, так жестко и метко бичующее действительность и пороки бездушного капитализма, даже показали по советскому телевидению.

Самих же американцев оно заставило вспомнить про дела не так уж давно минувших, но прочно забытых дней, когда молодые люди в США сходили с ума по танцевальным эпопеям. Тем более что одноименный роман 1935 года, который лег в основу фильма, имел под собой прочную документальную основу. Его автор Хорас Маккой в свое время работал вышибалой на подобных мероприятиях и точно знал все их нравы.

«Ревущие двадцатые»

Сейчас танцевальные марафоны прочно ассоциируются со всеми бедами, которые принес экономический кризис 1929-го, растянувшийся на бо́льшую часть и следующего десятилетия. Однако на самом деле это увлечение родилось еще во вполне благополучные времена. Двадцатые годы в США не зря прозвали «ревущими». Конец Первой мировой войны принес тектонические перемены не только на политических картах планеты. С консервативным наследием ушедшей викторианской эпохи порвали и в культуре, и в социальной жизни, да и в повседневности.

Экономика успешно развивалась, люди зарабатывали и ударились в потребительский ажиотаж.

К тому же доступными стали многие достижения научно-технического прогресса, включая автомобиль, электричество и телефон. В домах появились радиоприемники, в кино стали показывать первые звуковые фильмы, а в клубах ревели мелодии и ритмы чарльстона и блюза, фокстрота и свинга. В попытке найти еще какое-нибудь лекарство от скуки люди начали проверять возможности своего организма. Спортсмены соревновались на Олимпийских играх, а обычные обыватели пытались определить лучшего в куда более бессмысленных испытаниях. Кто съест больше всего яиц? Кто максимальное время просидит на шесте? Кто выдует самый крупный пузырь из жевательной резинки? Наконец, кто дольше всех протанцует?

Великая депрессия

Тридцать первого марта 1923 года нью-йоркская танцовщица Альма Каммингс опустила ноги в таз с холодной водой. Девушка с некоторым усилием, но широко улыбалась, одновременно демонстрируя свои туфли, на подошве которых были видны дырки. Этот момент попал в объектив фотографа, зафиксировав для истории рекорд, установленный Альмой: она танцевала в одном из залов Манхэттена 27 часов подряд, за это время сменив сразу шесть партнеров-мужчин.

Те оказались куда менее выносливыми.

В течение следующих лет популярность таких марафонов росла, но пока они оставались просто одной из форм развлечения, еще не превратившегося в зоопарк с людьми в качестве питомцев. Кто-то катался на американских горках, кто-то ходил в театры на водевили, кто-то зажигал в дансинг-холлах, и во всем этом пока чувствовалось беззаботное прожигание жизни. Ситуация драматически изменилась 24 октября 1929 года, когда случился биржевой крах, а с ним Соединенные Штаты на долгие годы погрузились в беспросветную Великую депрессию.

Безнадега

Такого экономического падения США еще не знали, особенно на контрасте с процветанием предыдущего десятилетия. Миллионы американцев в одночасье потеряли средства к существованию. Они лишились работы, домов, квартир и жизненных перспектив. Насущной проблемой стало обеспечение самых базовых нужд, поиск пропитания. Неизвестно, кто первым решил воспользоваться человеческим отчаянием, сделав его частью шоу, но так или иначе танцевальные марафоны пришлись как нельзя кстати.

Во-первых, эти мероприятия можно было сделать массовыми — как со стороны участников, так и со стороны зрителей.

Во-вторых, недостатка в желающих испытать возможности своего организма не было. Для десятков тысяч жителей Штатов марафон стал понятным способом без особой квалификации попытаться заработать годовую или даже двухлетнюю зарплату. В-третьих, небольшая плата обеспечивала такие акции множеством зевак. Для последних они были возможностью всего за «четвертак» (25 центов) увидеть людей, которым было еще хуже, чем им самим. При этом за одну монетку можно было развлекаться хоть целый день подряд, наслаждаясь страданиями готовых на все бедолаг. Это кажется своеобразным садизмом, но никто ведь не заставлял танцоров ввязываться в подобную авантюру с небольшими шансами на итоговый успех. Все было сугубо добровольно просто потому, что достоинства танцевальных марафонов перевешивали их недостатки.

За еду и кров

Главным фактором являлось то, что организаторы мероприятия обещали участникам множество бонусов, помимо главного приза. Их обильно кормили — от 7 до 12 раз за день. Никто не ожидал стейков (да их и физически было сложно съесть, не останавливая танца), но даже яйца, тосты, каши в фактически неограниченном количестве были куда больше, чем то, что могли позволить себе танцоры за пределами зала. Крыша дансинг-холла давала кров, а некоторые марафоны затягивались на многие дни и даже месяцы, что привлекало бездомных.

Наконец, на площадке дежурили врачи и медсестры, готовые прийти на помощь в случае возникновения проблем.

И они, конечно, возникали. От участников марафонов никто не ожидал профессиональных танцев, достаточно было лишь постоянно находиться в движении, переступая с ноги на ногу. Казалось бы, ничего сложного, но с учетом продолжительности таких мероприятий физическое истощение наступало довольно быстро. Регулярными были галлюцинации, психозы, потери сознания. Порой партнер даже в случае обморока напарника не позволял ему или ей упасть, ведь касание коленями пола означало бы проигрыш.

Отдых и сон

Тем более что во всех марафонах был предусмотрен отдых. Его периодичность варьировалась, но обычно подразумевалось, что «танцевать» участники должны были по 45 минут каждый час. Оставшееся время обычно использовали для сна, все остальное делая на ходу. Многие опытные «марафонцы» научились мгновенно засыпать и столь же стремительно просыпаться по звуку клаксона, сигнализировавшего о наступлении и окончании долгожданного перерыва.

Для отдыха на площадку выносились кровати.

Кто-то вместо очередного 15-минутного сна предпочитал выйти на свежий воздух, другие в этом время просили медсестер сделать им массаж стоп. На остальные задачи время отдыха предпочитали не тратить. Участники затяжных марафонов умывались, брились, даже писали письма и говорили по телефону, не останавливая движения.

Марафон как развлечение

В индустрии на ее пике в 1930-х были так или иначе задействованы десятки тысяч человек. Это было прибыльным делом даже с учетом всех дополнительных расходов промоутеров. Они позволяли получать стабильный доход, ведь желающих своими глазами понаблюдать за испытанием было достаточно.

Чтобы сделать шоу еще более захватывающим, часто в правила вносили дополнительные условия.

Например, так называемые спринты, когда участников принудительно заставляли ускорять темп. Порой «марафонцев» сковывали цепью или предлагали им танцевать на льду — все для того, чтобы сделать зрелище более разнообразным. И обычно вечерами залы, где проходило мероприятие, ждал аншлаг, тем более что в это время музыку играл настоящий оркестр. Дополнительно заработать пытались и сами танцоры — привлечением спонсоров, чей логотип размещался на одежде, продажей сувенирных открыток с собственным изображением, даже устройством фиктивных или настоящих свадеб, радовавших публику и заставлявших их раскошеливаться на «чаевые» или «подарки».

Рекордсмены

Кэллум ДеВилльер был сыном обычных владельцев кондитерской в городе Миннеаполис, но посвятить себя он решил вовсе не семейному бизнесу. Еще в 1928-м, то есть за год до начала Великой депрессии, он начал участвовать в танцевальных марафонах, а наступление кризиса лишь усугубило это увлечение. В 1932 году он уговорил Вонни Кучински, дочь своего арендодателя, составить ему компанию в очередном мероприятии такого рода в Бостоне. Однако к моменту начала действа мэр города запретил марафоны в его границах, так что мероприятие пришлось проводить в пригороде под названием Соммервилль.

ДеВилльер и Кучински танцевали семь месяцев подряд, с декабря по июнь, и последние три недели в попытке наконец-то определить победителя промоутеры уменьшили время отдыха с 15 минут в час до 3. Выиграв в итоге $1 тыс., пара вошла в историю как победители самого долгого танцевального марафона в истории. На могильном памятнике ДеВилльера, позже работавшего парикмахером, написана его фамилия, а в качестве эпитафии — «Мировой чемпион в танцевальном марафоне. 3780 часов без перерыва».

Закат моды

Вскоре после появления марафонов танцев у них нашлись противники. Начать надо хотя бы с того, что даже в 1920-е годы такого вида развлечения, даже без учета их продолжительности, многие консерваторы считали непристойными. Все-таки танец, каким бы пуританским он ни был, предполагает какой-никакой физический контакт между партнерами, который многим еще казался чрезмерным. К тому же довольно быстро стало очевидно, что такие мероприятия просто опасны для здоровья, а их организаторы пользуются человеческими проблемами и эксплуатируют их слабости в погоне за наживой.

Четырнадцатого апреля 1923 года, всего через пару недель после 27-часового рекорда Альмы Каммингс, в Бостоне из-за физического истощения после 87 часов в непрерывном танце умер некий Гомер Мурхауз.

Именно поэтому в Бостоне подобные мероприятия после этого запретили, из-за чего ДеВилльер и Кучински вынужденно пользовались залом в пригороде. Похожие случаи начали происходить регулярно, и постепенно все больше муниципалитетов стали считать развлечения такого рода вне закона. Но к концу 1930-х популярность танцевальных марафонов сошла на нет и без всяких запретов. Публика устала от их однообразия, появились новые развлечения, да и обстановка больше не способствовала их распространению. Экономический кризис заканчивался, ему на смену приходило куда более тяжелое испытание. Вот что писала одна из исследовательниц феномена, Кэрол Мартин: «С приближением новой мировой войны и возрождением промышленности люди возвращались к работе. У кого было время часами сидеть и смотреть, как люди кружатся на танцполе?»

Танцевальные марафоны сейчас

Заново вспомнить о старом увлечении американцев заставил лишь выход фильма «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?». Еще спустя четыре года, в 1973-м, состоялся первый после большого перерыва танцевальный марафон. Университет штата Пенсильвания провел благотворительную акцию, все доходы от которой направили организациям, помогающим детям, больным раком.

Дальше еще несколько вузов страны начали проводить похожие мероприятия, но все их отличает от прежнего формата два обстоятельства.

Они жестко ограничены по времени, а весь заработок идет на благотворительность. И в кои-то веки марафон, прежде бывший фактически легальным истязанием людей, надеющихся на финансовую награду, стал приносить реальную пользу. Например, за полвека мероприятие Пенсильванского университета собрало в общей сложности $157 млн. Танцевальные марафоны стали крупнейшей благотворительной акцией студенческих организаций в мире.

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by