---

Понимал, что большие деньги делают в бизнесе, но прогорел

Меня зовут Николай, мне 32 года. Я всю жизнь прожил в Минске, в основном в одном и том же районе — менял адреса, но далеко не уезжал. По сути, все мое взросление, работа, долги, привычки — все это происходило в одной и той же среде, в знакомых дворах и улицах.

Работать я начал довольно рано, еще с 16 лет. Летом подрабатывал на стройках, потом в техникуме искал сезонные подработки. Я всегда держал в голове, что одной зарплаты среднестатистического белоруса мне будет мало, поэтому почти всегда устраивался на две работы. Со временем жизнь сложилась так, что работ стало не две, а четыре. И вот тут уже трудно сказать, где заканчивается просто желание заработать, а где начинается привычка жить в режиме бесконечной гонки.

У меня всегда было понимание, что большие деньги делаются не на наемной работе, а в бизнесе. Поэтому я и полез в эту историю: казалось, что это шанс вырваться, заработать, стать свободнее. Но все вышло иначе.

Долги у меня появились не в один момент, а как снежный ком. Сначала все выглядело вполне нормально: мы с партнерами пробовали запустить бизнес, думали, что сможем вырасти, заработать. Но по факту прогорели. Вышел из этой истории я не с прибылью, а с серьезными долгами: на мне повисла сумма примерно в 70—75 тыс. рублей. Для меня она была неподъемной. И вот тогда все и началось. Чтобы хоть как-то закрывать эти долги, пришлось не просто работать, а пахать. Я понимал, что растянуть выплаты можно лет на пятнадцать, но хотелось расплатиться быстрее, пока молодой, пока организм еще тянет. Так начался мой трудовой марафон.

«На пике было одновременно четыре работы»

До истории с долгами у меня было максимум две стабильные работы, и этого хватало, чтобы держаться на плаву. Но как только на голову свалился этот груз, все изменилось. Утром я выходил на одну доставку, к обеду пересаживался в другую службу, вечером ехал на производство, а после этого — на сборку рекламных щитов. Монтаж, нарезка, сверловка — все, что только можно. В пике у меня одновременно было четыре работы, и так длилось около семи месяцев.

Сон в те времена превратился в роскошь, поспать удавалось в лучшем случае часа три-четыре. Поначалу организм просто сходил с ума: первые три недели я жил как в аду, без сил, без концентрации. Примерно через месяц кое-как привык. Научился вырубаться на 10—15 минут буквально по щелчку. Понимал, что у меня есть 15 минут — значит, можно отключиться и набрать хоть немного энергии.

Еда тоже была проблемой. Аппетита не было совсем, но я заставлял себя есть, потому что понимал, что надо. Постоянно таскал с собой бананы, протеин, что-то простое, быстрое. Купил спортивный комплекс витаминов и даже делил дозы пополам, чтобы не перегружать организм. Все это помогало хоть как-то держаться на ногах.

«За жизнь сменил около 16 профессий»

Если считать за всю жизнь, то я сменил около 16 профессий. Кем я только ни работал — от подсобника на стройке и сезонного разнорабочего до курьера и водителя такси, производственника и оператора конвейера, сборщика и монтажника рекламных щитов, специалиста по ремонту компьютерной технике, менеджера по продажам, механика по моторам и заводчанина. Самое яркое впечатление оставила работа на СТО: постоянные звонки, 150 заявок в день, клиенты, каждый из которых уверен, что ты должен заниматься только им. Скандалы, проклятия, абсурдные требования — все это жрало нервы.

Жизнь в таком режиме превращает тебя в робота. Ты просыпаешься, отрабатываешь первую доставку и только потом понимаешь, что вообще проснулся. Все делаешь на автомате: маршруты знаешь, руки сами крутят руль.

И вот так было день за днем: с работы на работу, без остановки, без отдыха. Личной жизни не осталось вовсе, хобби — никакого. Все сводилось к одному: заработать и закрыть долги, при этом не сломаться самому.

Побочки

Самое заметное — нервный тик. Он накрыл меня на фоне стресса и резких перепадов настроения. Сам по себе я человек спокойный, но стоит мне завестись или закипеть, начинает дергаться левый глаз.

Из-за того, что спал я мало, утратилась концентрация внимания. Я попросту не мог сосредоточиться на задачах и все выполнял на автопилоте. С памятью тоже стало хуже. Долгие дела в голову не ложатся. Если надо, например, записаться к врачу или закрыть какой-то бытовой вопрос, я ставлю три напоминания на день, иначе про них и не вспомню. Короткие задачи держатся, пока горят, а все, что без дедлайна, тут же забывается.

С вниманием и эмоциями тоже перекос. Я стал раздражительным, любой разговор рискует скатиться в негатив. Вечером мозг вроде бы включается — можно разбирать «тяжелые» задачи в наушниках. Но днем я чаще «тушу пожары», чем думаю. Если у меня и выпадает пару часов свободного времени, например подработка отменилась в субботу, то мне все равно не удается отдохнуть, потому что все это время я грызу себя за «ничегонеделание». В итоге и не работаешь полноценно, и не отдыхаешь — классическое выгорание.

Иногда накрывает апатия: утром просыпаешься и не хочешь никуда ехать. Раньше я подрывался по первому звонку, а тут лежишь, листаешь ленту и чувствуешь, как все силы ушли. К книге еще могу себя притянуть: там хотя бы внимание тренируется. Но в целом апатия — это и есть цена такого ритма работы.

«Не понимаю, как можно отдыхать две недели»

Полноценного отпуска у меня не было лет десять. В этом году было три подряд выходных — пытался не смотреть в сторону работы, но все равно разобрал накопившиеся дела по быту и документам. То есть все равно работал, только что немного в другом плане. Если и мечтаю о передышке, это что-то типа недели в теплой стране: арендовать мотоцикл, проехать красивые виды, съесть хот-дог на мосту.

Но я честно не понимаю, как это — отдыхать две недели. Мой потолок — неделя, потому что через три дня меня уже тянет обратно в процесс.

Чуть-чуть спасает чтение. Я стараюсь меньше залипать в короткие видео и больше читать хоть что-то, потому что книга помогает концентрировать внимание. С личной жизнью у меня пусто. Я «абсолютно холостой» — работа заняла все пространство, и на отношения сил не остается. Да и, честно сказать, когда привыкаешь жить в режиме постоянной гонки, очень сложно переключиться на близость с другим человеком.

Близкие реагируют по-разному. Чаще всего говорят: «Возьми отпуск, съезди отдохни». Но меня не цепляют экскурсии и архитектура — туризм ради туризма не работает. Поэтому я и не рассказываю им о своих делах. Они видят, что я прихожу выжатый, пытаются поговорить — я прошу дать мне 30—40 минут тишины, а потом уже можно что-то обсуждать. Иногда этого достаточно, чтобы не ссориться и не «кусаться». Поддержка для меня — это время побыть наедине с самим собой, а не слушать уговоры «перестать работать» от близких.

Мне просто не хочется возвращаться в бытовую суету без четких задач и понятной ответственности.

Плюсы и минусы такого ритма жизни

Если честно, плюсов у такого ритма мало. Когда берешь несколько работ, это чаще всего низкоквалифицированные виды деятельности типа курьера, таксиста, конвейер и так далее. По деньгам это не космос, особенно если доход разделить на затраченные часы. Выходит часовая ставка как на восьмичасовой работе с зарплатой 2—3 тыс. рублей. Но на короткой дистанции, когда надо быстро собрать необходимую сумму, это рабочий вариант.

Что я считаю плюсами:

• Когда горит, можно за месяц-два вытащить нужную сумму.
• Организм и голова учатся включаться по щелчку, держать темп, не ныть.
• Простая конвейерная работа под музыку иногда реально охлаждает голову.

Но минусов больше:

• Нет времени ни на что. Личная жизнь сдувается до нуля.
• Хроническая усталость. Сон по три-четыре часа, тело болит: спина, шея, плечи, икры.
• Память и внимание проседают.
• Любая коммуникация норовит уйти в негатив.
• Мало денег «на единицу времени». Часов трачу много, а заработок как у обычного минчанина.
• Отдых вызывает чувство вины.

На длинной дистанции такой ритм сказывается на здоровье и других сферах жизни. Поэтому сейчас у меня две официальные работы: одна — основная, вторая — редкая конвейерная подработка, как «отдых от работы». Если бы я советовал кому-то, кто находится в похожей ситуации, сказал бы так: ставь срок, за который ты заработаешь нужную сумму, заранее продумай план выхода из многосменки и не ври себе насчет здоровья, потому что восстанавливать его будет дорого.

«Я бы поехал кукухой без дела»

Если завтра мир придумал бы идеальный ИИ с роботами, которые делают все за людей, я бы поехал кукухой без дела. Мне обязательно нужно что-то делать руками и головой — хоть в космос летать, лишь бы было ощущение созидания. Я бы все равно нашел себе дело: столярка, мебель, что-нибудь мастерское, пусть даже «в гараже» — распил, шлифовка, сборка или даже вязание. Мне важно видеть, как из ничего появляется вещь.

Разговаривал с приятелем, у него небольшая фабрика. Говорю: «Ты мог бы поставить управляющего и жить на дивиденды». Он смеется: «Я как ты: больше двух недель без дела не выдержу».

Безделье меня, как и многих других, жрет изнутри.

Если убрать необходимость зарабатывать, я все равно составил бы себе режим дня: утром — физический труд (дерево, металл, конвейер для медитации), днем — учеба/проекты (техника, электроника, САПР, что угодно инженерное), вечером — спорт и книги. Я не умею жить иначе. Назовите это работой или хобби, суть одна. Мне нужно быть занятым и делать что-то осмысленное. Без этого я не я.

Об амбициях и зарплате

Я не понимаю, как можно хотеть больше зарабатывать и при этом ничем не заниматься сверх должностной инструкции. У многих рабочий день заканчивается — и все, компьютер выключается, домой. Спрашиваешь: «А что ты делаешь, чтобы зарабатывать больше?» В ответ: «Ну, я делаю свою работу». Я слышу жалобы, что «денег мало» и «все дорожает», но усилий человек больше прикладывать не хочет.

Я пришел в свою компанию на скромные деньги, сейчас у меня нормальная по рынку зарплата — не как у проджекта в большой IT-фирме, но на жизнь хватает. И это не «повезло», для этого нужно было впахивать: брать ответственность на себя, учиться, закрывать больше, чем прописано, не уходить «по звонку», если не закрыт важный кусок работы.

В этом и есть мой перекос. Я перегораю не только от объема задач, но и от злости на то, что «можно жить иначе». Умом я это понимаю, но, на мой взгляд, если хочешь зарабатывать больше, то делай больше.

Для меня работа — это не только зарплата, это еще и способ двигаться вперед.

---

Как понять, что вы трудоголик, и что с этим делать

Что вообще такое трудоголизм — зависимость от работы или просто амбиции? Где проходит граница между нормальным усердием и болезненной фиксацией и какие первые сигналы указывают на то, что вы уже в нее вошли? Мы спросили у клинического психолога и экзистенциального психотерапевта Сергея Зизюка, как распознать начало зависимости и с чего начинать выход.

— Что такое трудоголизм с точки зрения психологии?

— Трудоголизм — это компульсивное (навязчивое) поведение, направленное на профессиональную деятельность человека. Этот феномен не является официальным медицинским диагнозом, а представляет собой форму зависимого поведения.

— Чем трудоголизм отличается от высокой мотивации или любви к делу? Можно ли быть трудоголиком и при этом не замечать, что с тобой что-то не так?

— Главное отличие трудоголизма от высокой мотивации или любви к делу — это компульсивность и отсутствие контроля. Трудоголик не выбирает много работать, а вынужден делать это, чтобы избегать внутреннего дискомфорта. Работа становится способом ухода от реальности подобно алкоголю или азартным играм.

Для трудоголизма характерны все специфические признаки зависимости: толерантность — необходимость увеличения времени, проведенного за работой, для достижения нужного уровня удовлетворения; синдром отмены — ощущение тревоги, раздражительности или чувства вины, когда человек не занят работой, например в выходные или в отпуске; потеря контроля — неспособность сократить время работы, даже когда для этого есть явные причины, например во время болезни.

— Как понять, что ты уже не просто «стараешься», а залипаешь в нездоровый трудоголизм? Есть ли «здоровые формы» трудолюбия? Где проходит грань?

— Это можно сделать по ряду признаков. Например, обратить внимание на мотивацию к работе. Если работа воспринимается как мотив «уйти от чего-то», например заглушить скуку, вину или тревогу, то это признак трудоголизма. Если же работа ощущается как способ «прийти к чему-то» — получить удовольствие от процесса и результата, реализовать интересы и амбиции, — то это скорее увлеченность. Однако здесь нужно учитывать и второй фактор — способность контролировать свою деятельность. При здоровой увлеченности человек может легко вовремя остановиться и получать удовольствие от отдыха. Трудоголик же не может отключиться от работы, даже если не занят ей, а отдых вызывает чувство вины или воспринимается как время, потраченное впустую.

— Какие психологические и физические последствия могут быть у трудоголизма?

— Трудоголизм может быть не только следствием психологических расстройств, например тревожного или депрессивного, где он призван заглушить тревогу или заполнить пустоту, но и стать их причиной. Работая на пределе возможностей, организм сталкивается с постоянной усталостью, нарушениями сна, снижением иммунитета и выгоранием, что снижает и общую способность сопротивляемости стрессу. Помимо физических и психологических последствий, страдает и социальная сфера человека, поскольку из-за постоянной занятости разрушаются дружеские и семейные отношения.

— Почему трудоголизм часто воспринимается как что-то положительное? Это действительно так?

— Трудоголизм действительно является социально приемлемой формой зависимости из-за контекста нашей культуры, где исторически и религиозно тяжелый труд воспринимался как добродетель, а лень — как порок. В результате разница между трудолюбием и трудоголизмом часто не видна, а поведение трудоголика поощряется.

— С чем чаще всего связан трудоголизм: с характером, воспитанием, травмами, культурой? Может ли трудоголизм быть формой психологического избегания — например, уходом от личных проблем или эмоций?

— Иногда работа используется как способ заполнения, чтобы избежать столкновения с негативными переживаниями, например тревогой или другими сферами жизни, где человек ощущает себя некомпетентным и бессильным. Работа становится сферой, где человеку проще сохранять контроль, где есть более понятные причинно-следственные связи и где свою ценность можно измерить достижениями. А иногда трудоголизм возникает вследствие семейных или социокультурных установок: «чтобы добиться успеха, надо много трудиться», «ты должен быть лучшим» и прочих. Такие установки, доведенные до крайности, могут формировать модели поведения, где отдых и удовольствие воспринимаются деструктивными и постыдными.

— Почему у некоторых людей появляется чувство вины, когда они отдыхают или «ничего не делают»?

— Чувство вины возникает у человека в ответ на его действия, противоречащие его же морально-этической норме, — проще говоря, когда он чувствует конфликт между тем, что делает, и тем, что должен делать. Но в случае трудоголизма проблема как раз не в действии (отдых), а в имеющейся установке постоянно быть продуктивным, поскольку у него нарушен здоровый баланс между действием и бытием, а самоценность человека оказалась завязанной не на нем самом, а на его внешних достижениях.

— Как научиться отдыхать без чувства вины?

— Выявить и оспорить внутренние установки. Можно начать с рефлексии над следующими вопросами: для чего мне нужно быть всегда продуктивным; моя ценность определяется только моей работой или я представляю собой что-то еще? Далее я бы предложил пересмотреть понятие отдыха и спросил бы себя: что плохое произойдет, если я отдохну? Возрастает ли моя продуктивность после отдыха? Ввел бы я отдых в свое расписание и планировал бы его так же, как и работу? А еще я бы попробовал придерживаться планки быть не идеальным, а достаточно хорошим.

— Можно ли самостоятельно избавиться от трудоголизма и если да, то как? Когда уже пора идти за помощью к специалистам?

— В незапущенных случаях, когда проблема существует на уровне поведения, ее можно попробовать решить самостоятельно через соблюдение режимов труда и отдыха и повышение ценности свободного времени, проведенного не за работой. Если же человек ощущает физические и психологические последствия или самостоятельной работы на уровне дисциплины недостаточно, стоит прибегнуть к помощи специалиста. В этом случает терапия будет направлена на разрешение внутренних конфликтов и установок, регуляцию эмоций другими способами, помимо работы, и восстановление баланса в жизни.

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by